Генерал-фельдмаршал светлейший князь М. С. Воронцов. Рыцарь Российской империи

М.С. Воронцов обращается с просьбой к Императору посодействовать в этом вопросе, так как считает, что подобная смена губернаторов будет полезна для развития губерний. М.С. Воронцов вновь, как впоследствии в письмах к А.А. Закревскому, подчеркивает, что в настоящее время он не может предложить на рассмотрение Императора другие кандидатуры на должности губернаторов, так как, по его мнению, большая часть достойных кандидатов уже занята. М.С. Воронцов не имел намерения наказать Свечина и еще менее — лишать его службы, единственное, о чем он просит, это осуществить предполагаемый им обмен, так как этого требуют интересы Екатеринославской и Херсонской губерний. К сожалению, удалось найти мало достоверных данных о Свечине и Комстадиусе. Известно, что А.И. Свечин в 1824 г. занимал должность губернатора Екатеринославской губернии, имел чин статского советника и был кавалером ордена Святой Анны 2-й степени. А.Ф. Комстадиус, являвшийся Херсонским губернатором в 1826 г., имел чин действительного статского советника и был кавалером орденов Святой Анны 2-й степени, Святого Владимира 4-й степени, имел золотую шпагу с надписью «За храбрость». При этом А.И. Свечин сохранил свою должность вплоть до начала 1827 г. В своих воспоминаниях А.М. Фадеев дает следующую характеристику Свечину: «Добрый, но пустой, не долго держался на месте»[441].

Вероятно, события внутренней и внешней политической жизни России с конца 1825-го по 1827 г. не позволяли М.С. Воронцову произвести желательные изменения в губернских органах управления. Но постепенно, с течением времени ведущие административные должности начинают занимать лица из его ближайшего окружения.

Опыты новых назначений не всегда были успешны. Так, назначенный Екатеринославским губернатором бывший адъютант МС. Воронцова Франк («большой мой приятель, — пишет А.М. Фадеев, — но вовсе не созданный для того, чтобы быть губернатором»)[442], был вскоре переведен в Таганрог, а на его место назначен Н.М. Лонгинов. По данным на 1833 г., Екатеринославским губернатором был Н.М. Лонгинов, а Таврическим — А. И. Казначеев. По сведениям Новороссийского календаря на 1835 г., Керчь-Еникальским градоначальником становится князь З.С. Херхеулидзев.

Необходимо отметить, что М.С. Воронцову была предоставлена относительная свобода в подборе и расстановке кадров как для своего аппарата, так и для местных органов управления подчиненных ему губерний. Это подтверждает и письмо П.Д. Киселева к министру внутренних дел А.А. Закревскому: «Рудомоева твоего определил градоначальником в Феодосию, а граф Воронцов представляет Франка, но Государь мне сказал, когда я о сем представлял, что увидишь, что он Рудомоева собьет с места, потому что не по его представлению назначен. Напиши Рудомоеву, чтобы он вел себя аккуратно и осторожно»[443]. Однако, хотя Николай Павлович и подчеркивал самостоятельность М.С. Воронцова в выборе подчиненных, окончательно утверждал кандидатов он сам.

Еще одним свидетельством вмешательства М.С. Воронцова в решение кадрового вопроса внутри органов местного управления является его участие в деле А.Н. Муравьева, занимавшего должность председателя Таврической палаты уголовного суда (числился в этой должности в Новороссийском календаре на 1836 г.).

В одном из своих писем М.С. Воронцов, говоря о конфликте, возникшем между Таврическим губернатором А. И. Казначеевым и А.Н. Муравьевым, отмечает, что излишняя подозрительность последнего мешает не только его службе, но и бросает «тень на людей, которые, хотя как и все люди, и как он сам, часто могут ошибаться, но в прямом усердии к добру и к пользе службы, конечно, ему не уступают»[444].

Далее М.С. Воронцов предупреждает, что не принимает сторону ни одной из конфликтующих сторон, и просит А.Н. Муравьева впредь отправлять свои жалобы на имя министра юстиции, минуя М.С. Воронцова. На просьбу о смещении А.Н. Муравьева с должности Воронцову последовал сначала отказ, причем в одном из писем Муравьев сообщает, что М.С. Воронцов «должен быть в бешенстве, ибо ему никогда еще ни чем не отказывали»[445]. В итоге это дело завершилось назначением Муравьева в 1837 г. Архангельским губернатором. Как мы уже говорили, М.С. Воронцову было присуще стремление твердо идти к намеченной цели, добиваясь желаемого результата в любом вопросе.

Во время отсутствия генерал-губернатора его обязанности возлагались на управляющего Новороссийскими губерниями и Бессарабской областью. Так, в 1827 г. на эту должность был назначен Одесский градоначальник, тайный советник граф Ф.П. Пален, которому Фадеев дает следующую характеристику в своих воспоминаниях: «С его выдающимися способностями, отличным образованием, он мог быть прекрасным администратором, но по беспечности характера и предвзятому предубеждению, что в России, при том направлении и ходе дел, какое было вверху, — вообще делал мало, слишком мало»[446].