Генерал-губернатор

— Вон там, у борта… — стоя на коленях и размазывая кровь по пухлому лицу, жалобно всхлипнул толстяк. — Его уже связали. Клянусь, я сразу приказал…

— Где остальные пассажиры?

— Здесь, все здесь…

Я подошёл к связанному и пинком развернул его на спину.

— Ты стрелял?

— Дерьмовый флик[15]… — на хорошем французском языке, с трудом шевеля разбитыми губами, прошипел совсем молодой парень.

В мозгах плеснулась дикая злоба.

— Ты ошибаешься сынок… — Я повёл взглядом по палубе и увидел бухточку тонкого каната, одним концом привязанного к швартовочному кнехту[16]. — Но ошибаешься в последний раз…

Парень отчаянно забарахтался, пытаясь отползти от меня, в широко раскрытых серых глазах плеснулся ужас.

«Я никого… не… хотел… убивать… — одновременно зло и спокойно подумал я. — Никого… не хотел…»

Петля из витой пеньки захлестнула горло, поддёрнув трос, я ухватил парня за шиворот одной рукой, второй взял за поясной ремень, вздёрнул и одним движением выбросил за борт.

Сдавленный хрип унёс ветер.

— Вы не жандармы, но тогда кто вы?.. — ахнул капитан.

— Русалки… — хохотнул Джованни и шарахнул прикладом одного из гражданских, удумавшего вертеть башкой.

— Кэп!!! — из люка высунулся Алдо. — Кэп! Здесь ещё один! И он грозится подорвать эту лоханку…

Воображение нарисовало мне патлатого анархиста с расширенными зрачками на налитых кровью глазах и дымящейся бомбой в руках, но действительность оказалась не такой колоритной.

— Я в-всё в-в-взорву!!! — сильно заикаясь бормотал на русском языке худой юноша с жиденькой неряшливой бородкой на бледном нервном лице. — П-правда взорву, п-прямо с-с-сейчас!!!

При этом он держал зажжённую спичку над открытым ящиком, в котором хорошо просматривались тесно уложенные динамитные шашки.

— Взрывай, — спокойно посоветовал я ему.

— Ой… — догоревшая спичка обожгла парню пальцы. Он лихорадочно принялся доставать из ещё одну, но не справился с волнением и уронил коробок на пол.

— Не надо играться с огнём, щенок… — я шагнул к нему и хлесткой затрещиной сшиб его с ног.

— Ой… — ещё раз ойкнул тот, сидя на полу, затем уставился на меня и ошарашенно прошептал. — Вы… вы русский?

— Нет, китаец. Гастон, тащите его на свежий воздух. А сюда капитана…

При быстром осмотре трюма нашлось по меньшей мере тысяча карабинов Маузера под семимиллиметровый маузеровский патрон, ещё столько же британских револьверов Веблей Mk IV под патрон 455 Webley и семьдесят восемь пулемётов Мадсена. Довеском шло несколько сотен тысяч патронов и полтонны динамита в шашках.

Словом, добыча оправдала все ожидания. Очень, знаете, в тему трофеи. Винтовки — как раз те, что я поставил на вооружение, револьверы никому лишние не будут, как второе оружие. За пулемёты я даже не говорю. Часть установим на технику, часть пойдёт в пехоту. Правда мадсены под довольно редкий шведско-норвежский патрон 6,5×55 мм, который выбивается из нашей унификации, но тут ничего уже не поделаешь. Докупим.

Перебазировавшись из трюма в рубку, я приступил к допросу. Но ничего особо интересного не выведал. Самым разговорчивым оказался капитан, но он знал немного — корабль специально выкупили для акции, команду набрали с бору по сосенке, загружались они в Марселе, а груз прибыл по железной дороге — больше ничего капитан сообщить не смог.

А оставшиеся в живых сопровождающие, по национальности явно русские, напрочь отказались разговаривать. Не помогли даже зуботычины и ложный расстрел.

Конечно, при определённой настойчивости, разговорить их не составило бы большого труда, но я не стал зверствовать. Зачем? Дело сделано, а на революционную возню мне плевать с высокой колокольни.

— Что будет с нами? — выбрав момент, как бы невзначай поинтересовался капитан, оказавшийся англичанином, а точнее — валлийцем.

— С вами? — я сделал вид, что раздумываю над судьбой экипажа, а потом нехотя бросил: — Сейчас соберёте смену в машинное отделение и проследуете в указанное место. Там оружие перегрузят на другой пароход. После чего… после чего можете убираться куда вздумается.

На лице толстячка промелькнуло явное недоверие.

— А гарантии?

— Вы меня начинаете разочаровывать капитан. Что вы сможете рассказать полиции? Как у вас отобрали контрабандный груз оружия? Предназначенный для устройства революции? Да вас сразу же самих арестуют. Так что никакого смысла убивать вас у меня нет. Выполняйте приказы — останетесь живы. Но если вздумаете распускать язык…

— Я понял, понял. — торопливо закивал капитан. — Мы будем немы как треска. А что делать с этими… — валлиец покосился в сторону каюты, в которой заперли гражданских.

— Что вам угодно. Хоть утопите, мне всё равно.

По выражению лица капитана, я понял, что он очень внимательно прислушался к совету. Да и плевать.

Через полчаса пароход снова начал набирать ход. Экипаж «Луны» вёл себя образцово дисциплинированно — очень уж им хотелось жить. За штурвал катера стал я сам — Тунец выбыл из строя минимум на месяц — пуля вырвала у него из бедра здоровенный кусок мяса.