Генерал Империи (СИ)

Русских с самого начала их истории связывали особенные отношения с этим городом. Еще с тех времен, когда они оформились в единый народ, будучи массой разных деноминаций под руководством вождя-дана и его дружины. Дальше – больше. Вражда сменилась любовью и оказалось, что восточнославянские княжества прочно вошли в орбиту культурного влияния Византии. А потом, после завоевания старинного Царьграда османами русские столетиями грезили его освобождением. Что в особенно яркой и болезненной форме проявлялось последние полтора века. Со времен Екатерины II Великой. Стамбул был для имперской России к началу 1914 года идеей-фикс, как и его освобождение. О чем в Великой Порте прекрасно знали. Поэтому закономерно оценили рывок Меншикова на юг как острейшую угрозу для своей столицы.

Ключом к Стамбулу со стороны Балканского полуострова вот больше полутора тысяч лет оставался Эдирне или, как его раньше называли, Адрианополь. Он играл такую же роль, как Смоленск для Москвы. Вот туда-то османы и стали стягивать все свои силы, которые удавалось в сжатые сроки перебросить.

И, в отличие от болгар, к делу они отнеслись очень серьезно. Более того – у британцев и французов имелись бронеавтомобили. Да и вообще – после событий 1914–1915 годов в армии Великой Порты появились средства борьбы с бронетехникой. И гранаты, и крупнокалиберные винтовки, и малокалиберные пушки, благо, что старых 37-мм и 47-мм Гочкисов на их флоте хватало. Для моря они уже устарели, на суше же могли еще послужить. Поэтому их ставили на примитивные кустарные лафеты и направляли в войска. По большей части к Суэцкому каналу для противодействия британским и французским бронеавтомобилям. Однако и в столичном арсенале их было немало. Их ведь там и изготавливали.

Позиции османов шли широким фронтом от берега реки Мерич на север, перекрывая дорогу и все ее окрестности. Пулеметов там было немного, но этой пестрой малокалиберной артиллерии – жуть.

— Твою мать, — тихо констатировал увиденное Меншиков, рассматривая супостатов с ближайшего холма в небольшой переносной телескоп на треноге.

Его он прихватил в Будапеште. На всякий случай. Очень уж понравился. И вот – пригодился. С дистанции в семь километров противника можно было разглядеть очень неплохо. А главное – многочисленные гнезда бронебойщиков с малокалиберными орудиями. И не только гнезда – кое-где наблюдались вполне себе полноценные ДЗОТы[2]. Бойцов с крупнокалиберными винтовками тоже можно было наблюдать. Хотя их и было немного. Плотность насыщения противотанковыми средствами выглядела чрезвычайной. Да и людей здесь хватало. Османы учли опыт обороны при Вероне и построили свою оборону по принципу трех длинных траншей, связанных между собой многочисленными переходами.

Дела с маскировкой у османов, конечно, были полная дрянь. Они даже не пытались. А может и специально не пытались, стараясь устрашить неприятеля. Поэтому все или, во всяком случае, многие огневые точки в первой линии прекрасно наблюдались. Полевая артиллерия тоже, по крайней мере та, что они расположили не очень далеко от этой строенной линии обороны. Хуже того, перед первой линией пехотных позиций располагались рогатки, склепанные из обрезков рельсов. Кое-где имелись врытые в землю бревна. Не сильно, но достаточно выпирающие для того, чтобы мешать проходу автотехники. Все это шло не густо и не сплошняком. Однако подобных сооружений было достаточно для того, чтобы бронеавтомобили могли через них пробираться очень медленно, постоянно виляя и подставляя борта под обстрел. Между первой и второй линией находились такие же защитные сооружения. А ширина траншей была искусственно завышена, превращая их в своего рода противотанковые рвы.

— Что думаете, господа офицеры? — спросил Максим, после того как все командиры полков и ключевых подразделений воспользовались услугами телескопа и поглазели на противника.

— Так что тут делать? — пожал плечами командир штурмовиков. — В лоб их атаковать нельзя. Без подготовки. Мы там все поляжем. Нужно повыбить для начала им стволы.

— Согласен, — кивнул командир лейб-гвардии Гусарского полка. — Нужно пушками утюжить.

— А снаряды для этого у нас есть? — скептически возразил командир отдельного артиллерийского полка. — Мин к минометам – масса. Снарядов для гаубиц – тоже. А вот по пушечным снарядам мы поиздержались там, под Софией. Вон сколько долбили. Нет у нас снарядов ломать им оборону 75-мм.

— А если гаубицами? А потом подтянуть еще и 90-мм минометы.