Генерал Карбышев

— Гражданская война в Испании, прорыв линии Маннергейма, обход линии Мажино, „странная война“ на Западном фронте, падение Чехословакии и Австрии, разгром Польши, Франции, Норвегии, Дании, Голландии, Югославии, Греции, неудержимое шествие немецко-фашистской армии по Европе… — говорил Дмитрий Михайлович. — Все это заставляет о многом размышлять, по-иному смотреть на формы инженерной подготовки государственных границ.

Мы посвятили вечер обсуждению характера и форм инженерного обеспечения боя и операции и особенно роли заграждений. Меня не переставали поражать смелость суждений Дмитрия Михайловича, убедительные доказательства ошибочности иных моих взглядов — недооценки, переоценки некоторых вопросов. И я радовался, когда он соглашался со мной.

Поздно вечером мы вышли из дома. Был теплый летний вечер. Мы пошли по Смоленскому бульвару, по Пироговской улице, дошли до Новодевичьего монастыря. Проходя мимо здания Военной академии имени М. В. Фрунзе, Карбышев сказал:

— Ваша „alma mater“ и мое любимое детище!

Дмитрий Михайлович снова начал говорить о бушующей войне, о возникновении новых взглядов и положений в тактике инженерных войск.

— Едва ли, — произнес он, — кто-либо из здравомыслящих советских людей думает, будто война на западе нас не касается, что у нас могут процветать мир, тишь, благодать. Нет, мы понимаем, что на самом деле война уже началась и для нас — настоящая, ужасная война. Ведь фашисты войну не объявляют.

Подойдя ближе к дому, Карбышев неожиданно и весьма странно спросил:

— Хотите — условимся?

— О чем?

— Встретиться после войны, если будем вместе в начале ее.

— Где, здесь?

— Нет, на месте победы!

— Договорились!

И мы распрощались, пожелав друг другу успехов. А назавтра поздно вечером поезд с Белорусского вокзала увозил Карбышева в Минск. Его провожали подполковник (ныне генерал-майор инженерных войск в отставке) М. Ф. Сочилов с супругой, так как жена Дмитрия Михайловича Лидия Васильевна в это время гостила у дочери Елены в Ленинграде».

В день приезда в Минск Дмитрий Михайлович пишет своей дочери Елене и жене Лидии Васильевне в Ленинград письмо:

«Ну вот я и в Минске. Ехал сюда в международном вагоне со всеми удобствами, с помощником командующего войсками генералом Михайлиным.

На вокзале меня встретил с рапортом специально высланный адъютант. Я вначале не понял, к кому он обращается, и показываю на Михайлина. Михайлин говорит, что он рапортует мне.

Поместили меня в лучшей гостинице, в лучшем номере: две огромные комнаты (спальня и кабинет), ванна и прочее… Прямо повезло. Сейчас сижу в кабинете и пишу вам письмо. Вид у меня, как у Льва Толстого, когда он писал Анну Каренину, очень серьезный.

Утром в вагоне-ресторане выпил кофе, скоро надо обедать. Жду вызова от командующего войсками. Хочу вам сейчас послать телеграмму и написать детям.

Ну, Лялюшка, сейчас 14 часов 9 июня. Ты, вероятно, страдаешь на экзамене. Я усердно о тебе думаю, притом так настойчиво, что пятерка обеспечена. Адрес свой я вам сообщу телеграммой, как только узнаю о своей дальнейшей судьбе. Вероятно, из Минска я скоро уеду, но куда, пока еще написать не могу. Одним словом, связь не потеряю и по возможности буду писать ежедневно, хотя твердо не обещаю. Не знаю, как позволит время и место.

Мать, я забыл капюшон от накидки. Если будет оказия, я тебе напишу и ты мне его пришли. Здесь немного теплее, чем в Москве: солнышко и погода походит на летнюю.

Я постригся, помылся, подшил чистый воротничок, начистил сапоги — одним словом, все в порядке. Кругом зеркала, а там ходит какой-то молодой симпатичный генерал. Как бы я хотел быть на его месте!

Лялюшка, похвали меня: я взял с собой Краткий курс истории ВКП(б) и сейчас буду продолжать конспектировать.

Как мне хочется поскорее поехать в поле, на ветерок, на солнышко, на свежий воздух! Надоело сидеть в кабинете. Пишите, мои детки, адрес я вам телеграфирую дополнительно.

Крепко всех целую, ваш папа».

Карбышев приехал в Минск 9 июня 1941 года и, устроившись в гостинице, отправился в штаб Белорусского особого военного округа к командующему войсками генералу армии Д. Г. Павлову.

Павлов вызвал в кабинет начальника инженерного управления округа генерал-майора инженерных войск Петра Михайловича Васильева и предложил подробно ознакомить Карбышева с состоянием укрепленных районов и других оборонительных сооружений округа.

В беседе выяснилось, что, несмотря на большой размах работ, состояние инженерной обороны в пограничной полосе округа значительно отстает от намеченного в плане. Особенно отставало строительство укрепленных районов и долговременных железобетонных сооружений на новой государственной границе.