Читаем Генерал Карбышев полностью

Как известно, укрепрайоны начали у нас создаваться с 1929 года. По проекту они должны были иметь протяжение 80–120 километров и состоять из предполья глубиной 10–12 километров (полоса прикрытия с полевыми укреплениями и заграждениями), главной полосы обороны глубиной 2–4 километра и тыловой оборонительной полосы в 15–20 километрах от переднего края главной полосы обороны. Главная полоса обороны оборудовалась долговременными батальонными районами обороны, а с 1939 года — долговременными узлами обороны шириной по фронту 6–10 километров и глубиной 5–10 километров, расположенными с промежутками в 5–8 километров. Тыловую оборонительную полосу намечалось оборудовать сооружениями полевой фортификации.

На западных границах страны укрепрайоны были сооружены на важнейших, наиболее опасных направлениях вероятного вторжения противника.

Костяк инженерного оборудования главной полосы обороны составляли железобетонные фортификационные огневые сооружения, которые занимал специально обученный гарнизон.

Предполагалось, что в угрожаемый период на линии приграничных укрепленных районов развернутся полевые войска, образуя совместно с гарнизоном укрепрайона первый эшелон, прикрывающий развертывание основных вооруженных сил.

Со вступлением полевых войск в укрепрайон его долговременные фортификационные сооружения должны быть дополнены полевыми укреплениями и заграждениями.

После освобождения Западной Белоруссии и Западной Украины советскими войсками в 1939 году Государственная граница СССР передвинулась на запад. Нарастающая угроза войны с германским фашизмом вызвала необходимость укрепления новых границ в крайне жесткие сроки.

Капитальное строительство укрепленных районов началось с применения новейших долговременных фортификационных сооружений с модернизированным вооружением и оборудованием. Проектирование, строительство, изготовление и монтаж оборудования потребовали определенного времени. Запаздывала техническая документация, не поступали в срок строительные материалы, в особенности цемент и металл, а также средства внутреннего оборудования и вооружения. Несмотря на это, работы шли довольно интенсивно и планомерно. В них было занято ежедневно почти 140 тысяч человек.

Маршал Советского Союза Г. К. Жуков в своей книге «Воспоминания и размышления» уделил немало строк подготовке к обороне нашей западной границы перед началом Великой Отечественной войны.

«В 1940 году было принято решение о немедленной передислокации части войск западных округов в новые районы западной территории, воссоединенной с Советским Союзом. Несмотря на то что эти районы не были еще должным образом подготовлены для обороны, в них были дислоцированы первые эшелоны войск западных округов.

Здесь я хотел бы остановиться на судьбе новых и старых укрепленных районов (УРов). К строительству новых укрепленных районов на западной границе приступили в начале 1940 года. Проект строительства УРов был утвержден И. В. Сталиным по докладу К. Е. Ворошилова.

К началу войны удалось построить около 2500 железобетонных сооружений, из коих 1000 была вооружена УРовской артиллерией, а остальные 1500 — пулеметами. Однако строительство укрепленных районов завершено не было.

Если говорить об Украине, то в наибольшей боевой готовности в июне 1941 года находились Рава-Русский и Перемышльский районы, которые в первые дни войны сыграли весьма положительную роль…»[6].

Из истории Великой Отечественной войны теперь известно, какое значение в операциях первого периода военных действий имели наши укрепленные районы. Несмотря на их незаконченность и наличие ряда оперативно-тактических и технических недостатков, они помогли полевым войскам повысить упорство и стойкость в обороне. Так было в Карельском, Полоцком, Киевском, Коростеньском и других укрепленных районах.

Немало примеров героической обороны показали советские войска и в старых крепостях. Достаточно здесь упомянуть Брест и Севастополь.

Мощь долговременных укреплений, помноженная на самоотверженность и героизм советских воинов, удесятерила стойкость нашей обороны. Это признали даже враги.

Карбышев начал объезд западной границы с Гродненского укрепленного района, наиболее важного для прикрытия западных границ. Сопровождал Дмитрия Михайловича в поездке генерал-майор инженерных войск П. М. Васильев.

В состав Западного особого военного округа тогда входили четыре укрепленных района. После Гродно предстояло побывать в Осовце, Замбровске и Бресте.

В Гродно Карбышев выехал незамедлительно, в день своего приезда в Минск. Васильев на день позже. Оба остановились в штабной гостинице против штаба армии на улице Коминтерна — теперь улица Карбышева.

Карбышев представился в штабе 3-й армии, побеседовал с ее командующим генерал-лейтенантом В. И. Кузнецовым, начальником штаба генерал-майором А. К. Кондратьевым и начальником инженерного отдела армии подполковником С. И. Иванчихиным. В районе строилось 38 опорных пунктов. К июню было готово лишь 165 железобетонных сооружений, к концу года предстояло сдать еще 373.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского флота
Адмирал Советского флота

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.После окончания войны судьба Н.Г. Кузнецова складывалась непросто – резкий и принципиальный характер адмирала приводил к конфликтам с высшим руководством страны. В 1947 г. он даже был снят с должности и понижен в звании, но затем восстановлен приказом И.В. Сталина. Однако уже во времена правления Н. Хрущева несгибаемый адмирал был уволен в отставку с унизительной формулировкой «без права работать во флоте».В своей книге Н.Г. Кузнецов показывает события Великой Отечественной войны от первого ее дня до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 Великих Феноменов
100 Великих Феноменов

На свете есть немало людей, сильно отличающихся от нас. Чаще всего они обладают даром целительства, реже — предвидения, иногда — теми способностями, объяснить которые наука пока не может, хотя и не отказывается от их изучения. Особая категория людей-феноменов демонстрирует свои сверхъестественные дарования на эстрадных подмостках, цирковых аренах, а теперь и в телемостах, вызывая у публики восторг, восхищение и удивление. Рядовые зрители готовы объявить увиденное волшебством. Отзывы учёных более чем сдержанны — им всё нужно проверить в своих лабораториях.Эта книга повествует о наиболее значительных людях-феноменах, оставивших заметный след в истории сверхъестественного. Тайны их уникальных способностей и возможностей не раскрыты и по сей день.

Николай Николаевич Непомнящий

Биографии и Мемуары
Актерская книга
Актерская книга

"Для чего наш брат актер пишет мемуарные книги?" — задается вопросом Михаил Козаков и отвечает себе и другим так, как он понимает и чувствует: "Если что-либо пережитое не сыграно, не поставлено, не охвачено хотя бы на страницах дневника, оно как бы и не существовало вовсе. А так как актер профессия зависимая, зависящая от пьесы, сценария, денег на фильм или спектакль, то некоторым из нас ничего не остается, как писать: кто, что и как умеет. Доиграть несыгранное, поставить ненаписанное, пропеть, прохрипеть, проорать, прошептать, продумать, переболеть, освободиться от боли". Козаков написал книгу-воспоминание, книгу-размышление, книгу-исповедь. Автор порою очень резок в своих суждениях, порою ядовито саркастичен, порою щемяще беззащитен, порою весьма спорен. Но всегда безоговорочно искренен.

Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Документальное