Генеральная проверка

— Что ты! Разве можно забыть твой чуб?

— Чуб-то хороший, товарищ Дамянов, а вот дела у нас идут не совсем хорошо. Срочный приказ! Читайте!

Он достал из сумки письмо и подал его Георгию. Дамянов быстро разорвал конверт, увидел подпись Гаврила и сразу прочел две строчки, приписанные карандашом.

— Изменить направление? — приподнял он брови.

— Да, товарищ Дамянов! Наступает рота из Врацы. Нужно ее атаковать.

Дамянов сложил письмо, взглянул в окно. На улице ликовал народ. Музыканты играли «Поднимайте свои головы, рабы, рабы труда». Построившиеся в шеренги повстанцы ждали команды к выступлению.

— Знаешь что, Митрушка, у меня к тебе одна просьба.

— Пожалуйста, товарищ Дамянов! — вытянулся парень.

— Не говори никому, что Фердинанд оставлен! Не омрачай радости людям. Пусть узнают об этом, когда приблизимся к городу… Ты согласен?

— Согласен, товарищ командир, но нужно спешить.

— Да, Митрушка, выступаем сейчас же!

Он осмотрелся, убедился, что, кроме них, никого нет, и направился к выходу, пропустив впереди себя курьера. На улице шумел народ. Гремела музыка. Развевались знамена. Увидев командира, музыканты еще сильнее начали дуть в кларнеты и зурны, бить в барабаны. В оркестре пиликала неизвестно откуда появившаяся скрипка.

Дамянов отдал честь музыкантам. Потом объявил приказ командирам рот. Зазвучали команды, забряцали винтовки, блеснули на солнце оголенные сабли. Четко обозначились ряды.

Родные и близкие смешались с повстанцами, что-то говоря им на прощание. Георгий Дамянов приказал, чтобы «посторонние лица» отошли в сторону, а музыканты стали в голове колонны. После этого он вскочил на красивого черного коня и обратился к построенному отряду:

— Товарищи! Решительный час настал! Враг поймет сейчас, на что способен трудовой народ. Верно, что оружия у нас все еще мало. Но в груди у нас горячие сердца, товарищи, а это самое важное! Потому что, когда наши сердца переполнены стремлением к победе, мы найдем и оружие. Мы вырвем его из рук врага! Поздравляю вас с первым днем нашей революции, товарищи! Пусть красные знамена реют над нашей измученной Болгарией! Вперед, товарищи, боевой колонной! За мной!

Он стиснул пятками бока коня и тронулся впереди отряда. Конь шел медленным, торжественным шагом, будто привык участвовать в военных парадах.

«…Колонна с музыкантами во главе, сопровождаемая массой народа, двигалась по дороге на Фердинанд, — вспоминает Дамянов. — На шоссе Белоградчик — Фердинанд, посреди поляны под столетним дубом, строй окончательно оформился. Отряд уже имел в своем составе три боевые роты, по 200—250 бойцов каждая, с нестроевой командой и санитарной частью. Здесь, на этой поляне, попрощались с близкими, и отряд тронулся в путь. Когда подошли к селу Живовцы, находящемуся в шести километрах юго-западнее Фердинанда, стали слышны артиллерийские выстрелы, и это внесло известную тревогу в ряды повстанцев…»

В Живовцах повстанцев встретил новый курьер на белом коне. С губ коня слетала пена. От спины поднимался пар.

— Товарищ командир, направьте отряд в местечко Жеравица, — выпалил одним духом курьер. — Повстанцы из Фердинанда ждут вас на Веренишской высоте. Капитан Попов с отрядом из Врачанского гарнизона наступает со стороны вокзала.

Георгий Дамянов, уже знавший о создавшемся положении, спокойно выслушал курьера, повернул своего коня к растянувшемуся по шоссе отряду и вызвал к себе командиров рот.

— Товарищи, — сказал он им, — направление движения меняется. Войска пытаются овладеть Фердинандом. Наши ждут нас на Веренишской высоте. Нужно как можно скорее идти им на помощь. После разгрома отряда капитана Попова мы вместе с Фердинандским и другими отрядами продолжим наступление на Врацу! Времени терять нельзя! Ведите свои роты! Вперед, на Жеравицу!