Генеральная проверка

Августейшие гости восхищались царившей вокруг идиллией. С террасы виллы они смотрели на поля пшеницы и с умилением слушали песню перепелки, доносившуюся с соседнего поля. Их приводили в умиление тишина и размеренный ритм жизни сельских тружеников. Они с упоением вдыхали аромат лугов и зрелого ячменя. Любовались Марицей и зарослями плакучих ив по ее берегам, интересовались, водится ли рыба в холодных речных омутах. Расспрашивали и о том, много ли дичи в перелесках и окрестных лесах. Когда они смущенно попросили разрешения поохотиться в это страдное для села время, Стамболийский ответил:

— С величайшим удовольствием, ваши высочества. Можете охотиться где захотите!

— Господин Стамболийский, — сказал Борис, — я приехал сюда отдыхать, а не охотиться! Очень устал.

— Но охота — это отдых, ваше величество!

— Предпочитаю искупаться в бассейне, вместо того чтобы глотать пыль на холмах!

— Вы правы, ваше величество! И я того же мнения!

— Тогда вы оставайтесь здесь и купайтесь в бассейне, — сказала одна из княгинь, — а мы отправимся на охоту!

Стамболийский и Борис рассмеялись в ответ на столь решительное заявление, но дам это не смутило. Они быстро переоделись в охотничьи костюмы и, как амазонки, сели на оседланных специально для них коней. К ним присоединился один из придворных с охотничьим рогом. Вслед за ним появились и давно ожидавшие их егеря с борзыми и гончими. Под звуки охотничьего рога и собачий лай вся эта кавалькада проскакала через село и направилась к колосившимся полям. Затем она свернула к Марице и рассыпалась цепью в дубняке, за которым синели горы.

Пока княгини охотились, Борис и премьер купались в бассейне. Забравшись в теплую воду до пояса, они поглядывали на остужаемые под струйками холодной воды дыни и арбузы ранних сортов и обсуждали разные сельскохозяйственные вопросы.

— Насколько мне известно, господин Стамболийский, у этого темнокожего сорта мелкие семечки и пятидесятипроцентная сахаристость. Так мне говорили специалисты.

— Нет, ваше величество, у светлокожего сорта сахаристость выше и семечки мельче. Однако я признаю только ломские арбузы, ваше величество. За ними будущее!

— Да, вы правы. Но обратите внимание на эти продолговатые дыни, у них тоже очень мелкие семечки.

— Вот здесь я с вами согласен. Не люблю рассыпчатых дынь.

— По вкусу они напоминают бананы.

— Да, впрочем, банан — это деликатес.

— Деликатес, конечно.

Издалека донесся звук выстрела. Государственные деятели невольно вздрогнули и прислушались. Борис улыбнулся:

— Держу пари, что это Надежда!

Не успел он сказать это, как раздался второй выстрел.

— А это — Евдокия!

— Как вы угадываете, ваше величество?

— По звуку выстрела. У одной французское ружье, у другой — немецкое.

— Значит, сегодня у нас будут жареные куропатки!

Борис промолчал. Он плеснул себе на грудь несколько пригоршней воды, потом поплыл. Стамболийский взмахнул руками и нырнул в воду. Несколько секунд спустя он появился на другом конце бассейна, тряся мокрой кудлатой головой, отдуваясь и смеясь, потому что поймал под водой царя за ногу. Борис тоже смеялся. Его веселили шутки этого крепкого крестьянина. Он тоже решил нырнуть. Стамболийский вышел из бассейна и направился к душу.

Царь оставался в бассейне еще минут десять. Потом вышел и тоже пошел в душ. А в это время солнце немилосердно жгло Фракийскую равнину.

— Хлеб горит, — сказал Стамболийский, вытираясь мохнатым полотенцем. — День год кормит!

— Да, — согласился царь, — сейчас, наверное, на меньше двадцати пяти градусов.

— А то и все тридцать, ваше величество! Начинаются самые знойные дни.

— Не рановато ли?

— Нет, ваше величество! Июнь и июль во Фракии — самые жаркие месяцы.

— Вы в этих вещах разбираетесь лучше меня, — заметил Борис, вытирая полотенцем лысину.

— Я ведь крестьянин, ваше величество. Крестьянин, и в этом сила моя!

— Да, — сказал Борис, переодеваясь за ширмой. — Вы, господин Стамболийский, человек крепкой закалки!

— И слава богу, что турецкое иго перемололо нашу аристократию!

— Труд и спорт помогают, господин Стамболийский! В здоровом теле — здоровый дух.

Царь вышел из-за ширмы. Голова у него была повязана полотенцем. Взглянув на него, Стамболийский улыбнулся:

— Вы похожи на магараджу, ваше величество!

— Только этого мне не хватало! — рассмеялся царь.

Он был в сандалиях и белой вышитой рубашке. Стамболийский засмотрелся на вышивку:

— Вам нравятся народные костюмы?

— Очень!

— У меня в кладовке сохранилась пара грубошерстных штанов моего отца. Я вам их подарю!

— Зачем они мне?

— Ваше величество, болгарский царь должен уметь носить и грубошерстные штаны, если понадобится!

— Очень интересно! — язвительно произнес Борис. — Предпочитаю синие штаны в обтяжку, расшитые алыми галунами.

— Есть и такие! Но грубошерстные вам очень пойдут, — улыбался Стамболийский, расхаживая босиком по каменным плитам.

— А почему бы и нет? Царь в грубошерстных штанах и мужик в цилиндре… Не возражаю, господин Стамболийский!

Они встретились взглядами и рассмеялись. Смеялись долго, хлопая друг друга по плечам.