Апрельской ночью ЛеночкаСтояла на посту.Красоточка, шатеночкаСтояла на посту.Прекрасная и гордая,Заметна за версту,У выезда из городаСтояла на посту.Судьба милиционерская —Ругайся цельный день,Хоть скромная, хоть дерзкаяРугайся цельный день.Гулять бы ей с подругамиИ нюхать бы сирень!А надо с шоферюгамиРугаться цельный день.Итак, стояла Леночка,Милиции сержант,Останкинская девочка,Милиции сержант.Иной снимает пеночки,Любому свой талант,А Леночка, а Леночка —Милиции сержант.Как вдруг она заметила —Огни летят, огни,В Москву из ШереметьеваОгни летят, огни.Ревут сирены зычные,Прохожий — ни-ни-ни!На Лену заграничныеОгни летят, огни!Дает отмашку Леночка,А ручка не дрожит,Чуть-чуть дрожит коленочка,А ручка не дрожит.Машины, чай, не в шашечку,Колеса — вжик да вжик!Дает она отмашечку,А ручка не дрожит.Как вдруг машина главнаяСвой замедляет ход,Хоть и была исправная,Свой замедляет ход.Вокруг охрана стеночкойИз КГБ, но вотМашина рядом с ЛеночкойСвой замедляет ход.А в той машине писаныйКрасавец-эфиоп,Глядит на Лену пристальноКрасавец-эфиоп.И, встав с подушки кремовой(Не промахнуться чтоб!),Бросает хризантему ейКрасавец-эфиоп!А утром мчится нарочныйЦК КПССВ мотоциклетке марочнойЦК КПСС.Он машет Лене шляпою,Спешит наперерез:— Пожалте, Эл. Потапова,В ЦК КПСС.А там, на Старой площади,Тот самый эфиоп,Он принимает почести,Тот самый эфиоп,Он чинно благодарствуетИ трет ладонью лоб,Поскольку званья царскогоТот самый эфиоп!Уж свита водки выпила,А он глядит на дверь,Сидит с моделью вымпелаИ все глядит на дверь.Все потчуют союзника,А он сопит, как зверь…Но тут раздалась музыкаИ отворилась дверь!Вся в тюле и панбархатеВ зал Леночка вошла,Все прямо так и ахнули,Когда она вошла.И сам красавец царственныйАхмед-Али-пашаВоскликнул: «Вот так здравствуйте!»Когда она вошла.И вскоре нашу ЛеночкуУзнал весь белый свет!Останкинскую девочкуУзнал весь белый свет!Когда, покончив с папою,Стал шахом принц Ахмед,Шахиню Эл. ПотаповуУзнал весь белый свет!