Генеральный секретарь ЦК КПСС, первый президент СССР Михаил Сергеевич Горбачёв

Вот и авторы, и мемуаристы, пишущие о Горбачёве, не забывают о том, что месяцем раньше, вечером 19 сентября 1978 года, на железнодорожной станции Минеральные Воды на Северном Кавказе остановился спецпоезд. В нем из Москвы в столицу Азербайджана Баку следовал Генеральный секретарь ЦК КПСС Брежнев. Его сопровождал Черненко. На перроне курортного городка их встречали прeдседатель КГБ Ю. В. Андропов (он в это время лечился в Кисловодске) и паpтийный хозяин Ставpополья, а курорты Минеpальных Вод ему администpативно подчинялись, М. С. Гоpбачёв. Оба, что любопытно, уроженцы здешних мест, земляки. Регулярно приезжая в кисловодский санаторий «Краcные камни», Андропов предпочитал лечиться в нем. По долгу службы, дружбы и на правах хозяина Горбачёв обхаживал высокого гостя, явно отличая Андропова от других кремлевских «небожителей». Андропов не пил и не охотился и, даже лечась, продолжал поддерживать круглосуточную связь с Москвой.

По протоколу и в силу субординации ни Андропов, ни тем более Горбачёв не могли манкировать этой встречей. Вопрос об остановке решен в последнюю минуту перед отъездом из Москвы. Организовал встречу Андропов, выигрывал от нее Горбачёв. За время этой краткой остановки решалась его судьба.

Встреча оказалась исторической: на перроне маленькой кавказской железнодорожной станции сошлись 4 человека, которым суждено в дальнейшем сменять друг друга в качестве руководителей государства…

Итак, 27 ноября 1978 года Горбачёв стал секретарем ЦК КПСС. Этот пост в партийной иерархии предполагал возвращение в Москву, о ней в эти годы мечтали практически все энергичные и амбициозные люди. Москва из провинции виделась средоточием культуры и науки, выделялась налаженным бытовым уровнем (в том числе и продовольственным снабжением).

Горбачёв возвращался в Москву уже другим человеком. Вряд ли он заехал на Стромынку, да теперь там уже и не жили университетские студенты. Горбачёвы обустраивались в выделенной ему в 1978 году в Москве квартире на улице Щусева. Горбачёвым на двоих предоставили шестикомнатную квартиру. Дочь Ирина с мужем въехали по соседству в трешку. Правда, Раиса Максимовна места близ Стромынки посетила, отметила, что ЗАГСа, где регистрировали их брак, уже нет…

Москва уже была совсем другой, не такой, как в первые годы после смерти Сталина. Да и студенты уже были другие. Наряду с ночными очередями за билетами на Таганку или в «Современник», на фестивальные фильмы (это, правда, летом, но многие и не уезжали на каникулы, устраиваясь на разные подработки) они просиживали в аудиториях, уже цинично помалкивая, слушая лекторов по научному коммунизму. Те щедро пересыпали рассказ цитатами из «Ленинского курса» Брежнева. Косноязычие самого «автора» было главной темой анекдотов. Но студенты любыми способами старались остаться в Москве, для этого нужно было жениться или выйти замуж за москвича, зацепиться хоть каким бы то ни было корешком за московскую почву.

Признаки не просто застоя, а разложения государства, выстроенного сталинской командой, были очевидны уже в 70-х годах. Экономика из последних сил старалась казаться эффективной. Ее еще хватало и на безопасность, и на образование, и на медицину, и на бесплатное жилье, и на дешевый транспорт, и на социалку, и на поддержку зарубежных и заморских «друзей». Но из провинции перекосы были заметней… Например, сращение партийной номенклатуры с торговой мафией и криминалитетом, коррупция, взяточничество, воровство. Были серьезные дефекты в распределении продукции.

Стоит познакомить читателя с партийной верхушкой, с ней Горбачёву придется ежедневно взаимодействовать через многочисленные отделы и сектора аппарата ЦК КПСС. С ними же придется делить коллективную ответственность за состояние страны и ее будущее, ибо решения в Политбюро принимались при единогласном одобрении и поддержке. Это усложнит его процесс принятия решений, частые колебания, проблемы с кадрами, когда тех, кто не умер от старости, придется выводить из Политбюро.