Генеральша. Love story

Она не стала говорить Вейру, что у Нади есть рассол: хоть женщина явно ее недолюбливала, ей не хотелось, чтобы трое детей остались сиротами. Но он сам вспомнил, что надо полечиться от похмелья.

– Эй, кухарка, – мрачно сказал он, входя в столовую и наставляя на Надю указательный палец, – найди-ка что-нибудь типа этой огуречной водички…

– Э… – проблеяла та нерешительно.

Вейру грозно сверкнул глазами:

– Не надо мне ничего объяснять! Ищи где хочешь, и если через пятнадцать минут вернешься ни с чем, я нашпигую свинцом твою глупую башку!

Он дотронулся до пистолета. Надю как ветром сдуло.

Ишь, подумала Варя. Смелая перед беременной женщиной, а как пистолет увидела, так вся смелость испарилась.

Завтрак прошел относительно мирно лишь потому, что никто ни с кем не пытался заговаривать. Приплелись Дайне и Хеддо, тоже с больными головами, зеленые и ощетинившиеся. Надя смотрела на Хеддо волком, но той было не до нее: она не могла попасть ложкой себе в рот. Ирочка поела, как всегда, быстрее всех, посмотрела на перекосившиеся похмельные рожи и отпросилась у матери погулять.

Варя тоже не засиживалась за столом. Она поцеловала мужа в щеку на потребу невзыскательной публике и сказала, что пойдет еще поспит после бурной ночи.

Ирочка ревела, сидя на ковре посреди комнаты. Под люстрой стояло шаткое сооружение из детского столика и стула.

– Ты что плачешь, малышенька? – Варя обняла ее, присев рядом. Слизнула соленые капельки со щек. – Тебя кто-нибудь обидел?

– Мои бо-ти-но-чки-и, – прохлюпало дитя, шмыгая носом. – Достать не могу-у!

Ботинки висели, привязанные к люстре за шнурки. Варя встала, отряхнулась.

– Разве это беда? Сейчас я их сниму.

Она осторожно забралась на столик. Потом на стул, потянулась к люстре, затаив дыхание. Один ботинок снялся быстро, другой же был привязан слишком крепко. Варя сама не заметила, как попытки отвязать его поглотили все ее внимание, и она перестала следить за равновесием. Вдруг перед глазами все перекувырнулось, ноги потеряли опору; она не успела испугаться, как почувствовала удар о твердое и боль в виске. Сознание зафиксировало эти ощущения и отключилось.

– Мама, мама! – Ирочка затормошила ее. – Вставай!

Мама не шевелилась. Девочку охватил ужас. Она в панике выбежала из комнаты. Никого из взрослых не было видно.

– Папа! – заорала она, захлебываясь слезами.

Вейру и Дайне угрюмо поглощали в столовой рассол. Услышав отчаянный вопль, Вейру вскочил на ноги, рванул вверх по лестнице.

– Что случилось? – он присел к рыдающей Ирочке.

– Ма-ма! – выдавила она, размазывая слезы по лицу.

– Что – мама? – с похмелья он соображал туго.

– Упа-ла-а…

– Вот дерьмо!

Варя лежала на полу без движения. Вейру перевернул ее, похлопал по щекам, крикнул:

– Дайне!

– Понял, – тут же отозвался он. – Через пятнадцать минут Кори будет здесь, – и исчез.

Перед глазами медленно клубились бесплотные вихри, мелькали разноцветные круги. За ними смутно угадывалось чье-то лицо. Круги разошлись, и Варя увидела, что над ней наклонился Вейру. Она застонала: платой за отчетливое зрение явилась жуткая головная боль.

Она все еще лежала на полу, головой у Вейру на коленях. Он держал ее за руку, от его ладони шло тепло.

– Зачем ты полезла на стул? – спросил он. – Почему не попросила меня?

– Но, – проговорила она с трудом, – ты был такой… такой сердитый…

– Какое это имеет значение? – буркнул он.

Дверь отворилась, вошел Дайне, за ним – Элька в драных линялых джинсах и серой форменной иррийской куртке. В одной руке у нее был чемоданчик, в другой – толстая тетрадь, с которой она не разлучалась.

Вейру уставился на нее с нескрываемым недоверием.

– Это что еще за пугало?

– Док в отключке, – сообщила Элька. – А сэке Кори заперлась в сортире и рычит на унитаз. Да вы не волнуйтесь, я свое дело знаю. Сейчас я осмотрю сэке Барби.

– В моем присутствии, – проскрипел Вейру.

Элька пожала плечами, скинула куртку, которую машинально поймал Дайне, опустилась на колени рядом с Варей. Чуткие пальцы быстро прошлись по всем косточкам.

– Переломов нет, – сказала она. – Переложите сэке Барби на кровать, так будет удобнее и ей, и мне.

Вейру послушно уложил Варю на Ирочкину кроватку.

– Так, – пробормотала Элька. – Ушиблись маленько, но это дело поправимое. Сейчас наложу на висок успокаивающую мазь…

– Дура, что с ребенком? – не выдержал Вейру.

Элька вдруг рассердилась.

– Ну-ка не мешайте мне, а то быстренько выйдете отсюда. Я у вас под ногами не путаюсь, когда вы командуете, вот и вы не лезьте не в свое дело!

Варя ждала, что Вейру с перепою схватится за пистолет в ответ на такие слова, но он сконфуженно замолчал.

Элька раскрыла чемоданчик, стала вынимать оттуда части переносной ультразвуковой установки. Собрала прибор, долго смотрела на экран, водя зондом по слабой выпуклости Вариного живота, время от времени заглядывала в тетрадку.

– Давай скорее! – поторопил ее Вейру.

– Заткнитесь, – коротко огрызнулась она, не отрываясь. – А то не скажу, мальчик или девочка.

– Я и так знаю, что мальчик.

– Откуда? – удивилась Элька.

– Поживи с мое, – торжествующе фыркнул он, – еще не то знать будешь.