Генеральский гамбит

…С 3 по 7 апреля отряд подполковника милиции Николая Васильевича Дубровина располагался в поле недалеко от поселка Самашки, довольно богатого, связанного с торговлей нефтью населенного пункта, где обосновался крупный отряд боевиков. Старейшины поселка вели переговоры с генералом Романовым и просили не вводить в их поселок войска.

– Никто не собирается вести у вас боевые действия, – объяснял генерал. – Пусть боевики сложат оружие или уйдут из вашего поселка. Мы произведем проверку паспортного режима, установление личности некоторых и оставим ваше население под вашу ответственность.

– Но боевики пришлые, не из нашего поселка и не слушаются нас.

– Тогда уводите мирное население из поселка, пока мы не проведем специальную операцию по выявлению и разоружению незаконно вооруженных граждан…

Переговоры велись три дня, но безрезультатно.

Утром 7 апреля после оперативного совещания поступила информация, что в 12.00 все население и старейшины выйдут из села Самашки, и там останутся только бандиты.

Обстановку в поселке подполковник Дубровин знал. Знал и то, что кроме боевиков в поселке, в раскинутом невдалеке лесном массиве, находится отряд полевого командира Асланбека в 250 человек. Положение серьезное. Боевых столкновений вряд ли удастся избежать. Однако рассчитывал, что против танка, бронетранспортеров и большого количества российских милиционеров боевики не рискнут выступать: к зачистке привлекались московские, подмосковные омоновцы и софринская бригада. Задача ставилась обычная: разоружить незаконные бандформирования, проверить паспортный режим и установить личности подозрительных людей.

К селению выступили после полудня, рассчитывая зачистку завершить к вечеру. Вперед двинулся танк Т-80, он шел по основной шоссейной дороге; к селу вели еще две дороги, с запада и юго-запада.

Невдалеке от железнодорожного переезда танк неожиданно напоролся на крупный фугас, и его, как игрушечный, взрывной волной подбросило вверх; гусеница слетела, и стальная машина, завалившись набок, затихла.

На помощь танку были посланы два бронетранспортера. Но один из них тоже подорвался на мине, второй прикрывал бойцов, которые вынуждены были отступить.

Было проведено срочное оперативное совещание, на котором генерал Романов принял решение вступить в село не по главной дороге, шоссейной, а по второстепенным, грунтовым. Ворвались в Самашки со стороны железнодорожной станции по полю, по садам и огородам. Подполковник Дубровин, заняв центральную улицу, распределил отряд по девяти улицам.

Боевики встретили милиционеров интенсивным огнем. Улицы в поселке узенькие и кривые, что затрудняло продвижение и давало преимущество боевикам – бить из окон и подвалов кирпичных домов из пулеметов, автоматов, гранатометов. А у милиционеров только автоматы, гранаты да пистолеты. И все-таки дали ответный огонь по окнам, прикрываясь теми же кирпичными домами, забрасывали подвалы гранатами.

Продвижение по селу было приостановлено, бойцы, рассредоточившись, били очередями по чердакам, по крышам, где разместились снайперы, не давали боевикам высунуться, чтобы вести прицельный огонь.

В горячке боя не заметили, как наступил вечер. В горах быстро темнеет, и тут Дубровину стали докладывать, что кончаются боеприпасы.

Никто не предполагал, что бой в Самашках затянется надолго: ведь в других более крупных населенных пунктах и даже городах зачистки проходили без особых осложнений, боевики, видя превосходство российских войск, уходили либо в леса, либо в горы. А здесь разыгралось целое сражение…

Постоянно по радиосети шла информация о раненых и погибших сотрудниках, которых под прикрытием отправляли в тыл, на КП.

Плохо дело. Если боевики почувствуют, что патроны и гранаты у омоновцев кончаются, ночью устроят Варфоломеевскую ночь. Надо срочно что-то предпринимать. И Николай Васильевич, оставив за себя майора милиции Тарасова Валерия, командира подмосковного омона, вместе с помощником и другом капитаном Смирновым перебежками от дома к дому пробрались к околице, где у крайнего дома приткнулся БТР, прикрывавший бойцов для отхода в безопасные места.

Вышедшие из-под удара бойцы заняли круговую оборону в трех точках. Дубровин приказал водителю объездными дорогами мчаться к штабу, до которого было километров пятнадцать. Информацию по радиосвязи о том, что заканчиваются боеприпасы, давать было нельзя: радиосвязь прослушивалась бандитами.

Прибыв на КП, Николай Васильевич доложил обстановку и, получив разрешение на боеприпасы, загрузили целый кузов КамАЗа, рванули обратно.