Генеральский гамбит

– Послезавтра.

– Послезавтра он доставит, – повторила в трубку Жанна. – Скажи куда… Хорошо, я объясню. – И положила трубку. – Видишь, как решаются рыночный проблемы. А ты почему-то не веришь мне, – напомнила она прошлое.

– Если бы я не верил, не скрывал бы твою тайну, – не остался и я в долгу.

– Извини, согласна, – кивнула Жанна. – Кстати, ты со своими однополчанами связь поддерживаешь?

– Не регулярно. Так встречаю случайно кое-кого.

– И что там слышно? Не объявился мой суженый?

– Представь себе – ни слуху ни духу.

– И в розыске ничего?

Я пожал плечами.

– Не интересовался. На милицию у меня аллергия, немало нервов потрепали, когда расследовали нападение на инкассатора.

– Так никого и ничего не нашли?

– Никого и ничего, – грустно констатировал я.

– Заговорила я тебя, – спохватилась Жанна. – Садись к столу. Я так рада нашей встрече, что хочу в честь этого напиться. Открывай бутылки.

– Что будем пить?

– Полагаюсь на твой вкус. И будь за столом хозяином. Хочу чтобы ты поухаживал за мной – давно не чувствовала себя раскрепощенной женщиной.

– Тогда начнем с коньяка.

Я откупорил пузатую бутылку и разлил янтарный напиток по рюмкам.

– За нашу встречу.

Она ласково посмотрела мне в глаза и звякнула рюмкой.

– Я правда очень рада. Не знаю почему, но ты стал для меня близким и… желанным человеком. За нас!

Она первая осушила рюмку. Выпил и я до дна, хотя, как утверждают знатоки, коньяк пьют небольшими глотками. Но не мог же я ставить женщину в неловкое положение.

– Как коньяк? – спросила Жанна. – Не поддельный? Нынче так научились обманывать.

– Настоящий, – сказал я с твердостью знатока. – Божественный напиток.

– Это я у дяди взяла. А он халтуру не покупает. – Жанна положила мне на тарелку дольку лимона, напомнив о своей просьбе поухаживать за ней.

– Извини, – спохватился я и стал накладывать на ее тарелку закуску.

– Спасибо. – Поблагодарила Жанна. Пожевала ломтик осетрины и спросила: – Ты что в самом деле собираешься всерьез заняться торговлей?

– Посмотрю, как дела пойдут. А то сколочу банду и на большую дорогу, – пошутил я.

– Зачем же на большую дорогу, – приняла игру Жанна. – Безопаснее и выгоднее охранять богачей. Андрей рассказывал, как ты тренировал их разным приемам. Хочешь к дяде в охрану пойти?

– Боюсь, не получится. Я привык повелевать и разучился повиноваться.

– А я попрошу, чтобы он тебя командиром поставил.

– Надо подумать. Спасибо за участие в моей судьбе.

– Ты же помогал мне. – Она подняла рюмку. – Давай выпьем за дружбу, чтоб всегда помогать друг другу.

– За это стоит.

Я наполнил рюмки, и мы снова выпили.

Жанна весело покрутила головой.

– Очень крепкий коньяк. Я основательно захмелела. – Попыталась подняться и, хохоча, тяжело шлепнулась на стул. – И все равно хорошо. Вот, оказывается, почему люди напиваются – все неприятности, проблемы улетают, словно их и не было.

– И что же тебя беспокоит, трезвую?

Жанна глубоко вздохнула.

– Ты считаешь, что я забыла об Андрее? И думаешь, он напрасно пригрозил? – Помолчала. – Я чувствую, что он жив. А коль жив, значит, угроза его не напрасна. Но дело вовсе не в этом. Дело в том, что после случая с заколкой, я возненавидела его. Обвинить, угрожать… А поступил как? Со своим другом, с однополчанами? С тобой… А черт с ним, – вдруг в сердцах заключила она. – Налей, Женя, еще. Я сегодня хочу напиться!

Пьяная она нравилась мне еще больше. И появились шансы выпытать у нее еще кое-что.

Мы выпили снова.

– А почему ты предпочла Краснодар, не поехала в Москву?

– В Москву, разгонять тоску, – усмехнулась Жанна. – Ты, дорогой, Евгений Васильевич, плохо обо мне думаешь. Генеральскими погонами меня не соблазнишь.

– Я не имел в виду генерала. У тебя же в Москве родители.

– Ну и что? Жить с ними в двухкомнатной квартире, каждый день выслушивать их нотации? Уволь. Я в детстве их наслушалась. А здесь у меня любящий дядя, свой уголок. И климат здешний мне больше нравится. Жарковато, правда, летом. Видишь, как я разомлела. И от жары, и от коньяка. Но эту я допью, – кивнула она на недопитую рюмку. – За тебя. Чтобы почаще заглядывал ко мне.

Да, захмелела она изрядно. Коньяк действительно был вкусный и крепкий, я чувствовал это по себе.

– Кофе хочешь? – предложила Жанна.

– Мы и без кофе мокрые с тобой, как мышата.

– Душ желаешь принять? Надеюсь, ты не торопишься?

– Не тороплюсь. Но с душем повременю до дома.

– А я временить не хочу! – решительно заявила Жанна. – С твоего позволения, приму сейчас. Помоги мне подняться.

Я подошел к ней и, обхватив за талию, поставил на ноги. Ее окончательно развезло, она шаталась, и голова, как у китайской куколки, вихлялась из стороны в сторону.

– Помоги мне раздеться, – требовательно попросила она.

Ничего себе заявочка!

– Как же ты будешь мыться? Ты разобьешься о ванну.

– А ты? – насмешливо сощурила глаза Жанна. – Разве ты откажешься помочь мне? – И вдруг, согнав с лица усмешку, пояснила: – Терпеть не могу, когда одежда прилипает к телу.

Рассуждала она как трезвая. Играет со мной или всерьез рассчитывает на что-то?

– Ну чего испугался, летчик? Видишь, как я набралась. И устала. Помоги.