Генералы Великой войны. Западный фронт 1914-1918

План боевых действий корпуса предписывал 4-й и 29-й дивизиям наступать в восточном направлении и, прорвав первую линию немецкой обороны, пересечь долину, в которой расположена деревня Бомон-Амель, и двигаться далее к отрогу хребта Букур и ко второй линии немецкой обороны, всего на 3500 м в глубину фронта. На все это дивизиям отводилось три с половиной часа. Тем временем действующая слева от них 31-я дивизия должна будет обеспечить оборону фланга и захватить деревню Серр, а 48-й дивизии предписывалось, чтобы она находилась в тесном соприкосновении с ударными частями, но оставалась при этом корпусным резервом.

Атакующая пехота должна была оставить свои траншеи до наступления часа «Ч» и занять позиции на нейтральной полосе на расстоянии не более 90 м от немецкой передовой. За десять минут до наступления часа «Ч» под редутом «Боярышник», немецким укреплением перед деревней Бомон-Амель, была взорвана подземная мина большой мощности. Командование рассчитывало, что поднятые взрывом дым, пыль и град обломков укроют какую-то часть наступающих пехотинцев от прицельного огня с немецкой стороны. На деле вышло так, что этот взрыв только предупредил противника о грозящем штурме. Не обращая внимания на артиллерийский обстрел, немецкие солдаты вышли из укрытий и заняли свои позиции, а когда показались цепи атакующей британской пехоты, то встретили их огнем.

На этом участке фронта наступление пехоты проводилось при артиллерийской поддержке в виде огневого вала, и перенос огня с одного промежуточного рубежа на другой был рассчитан по карте исходя из условия, что темп продвижения пехоты будет равен 45 м в минуту. Как об этом подробно рассказывается в «Официальной истории», приказы по артиллерии корпуса дополнялись необходимым, но зловещим напоминанием о том, что «однажды установленные сроки выхода на промежуточные рубежи уже не могут подлежать изменению. В силу этого пехота должна соотносить свое продвижение со скоростью движения огневого вала. Если окажется, что дальнейшему продвижению пехоты препятствует огонь ее собственной артиллерии, то наступающим необходимо остановиться и выждать, пока огневой вал не будет перенесен на следующий промежуточный рубеж в глубине обороны». Но, к сожалению, данная установка не учитывает противоположную ситуацию, а именно то обстоятельство, что пехота, и без того мало способная на стремительные броски, может слишком медленно продвигаться вперед или даже не продвигаться совсем и, таким образом, терять жизненно важную для нее возможность двигаться под прикрытием огня артиллерии. Те приказы заканчивались следующими словами: «Успех или, наоборот, неудача наступления в огромной степени зависит от того, насколько четко усвоены пехотой принципы „ползучего“ огневого сопровождения». Пехота достаточно хорошо усвоила эти принципы, но все дело в том, что ей приходилось идти за огневым валом через проволочные заграждения, через траншеи, в которых сидят обороняющиеся, и сквозь весь заградительный огонь, который только сможет вести противник.

Эта задача оказалась невыполнимой. Огонь немецких пулеметов был поддержан полевой артиллерией, которая стреляла с позиций за Букурским отрогом хребта и забрасывала наступающих градом снарядов. В это же время начала свою работу и крупнокалиберная артиллерия. Она била по британским траншеям на передовой и по ходам сообщений, в которых скапливались солдаты следующих линий наступления. Здесь уже говорилось о судьбе 1-го Королевского Ньюфаундлендского полка, разорванного в клочья перед дефиле «Y» у деревни Бомон-Амель, а также о двух земляческих батальонах из Шеффилда и Аккрингтона, солдаты которых как подкошенные падали, шеренга за шеренгой, в боях под Серром. То, что случилось с этими подразделениями, — это лишь наиболее яркие примеры того, что происходило повсеместно.