Генералы Великой войны. Западный фронт 1914-1918

Когда стало ясно, что наступление захлебнулось, были сделаны попытки снова приблизить огневой вал к фронту атакующих войск, но поскольку ни в штабах дивизий, ни в штабе корпуса никто точно не знал, где находились передовые атакующие батальоны, данное решение оказалось практически бесполезным. Наблюдательные посты немецкой артиллерии располагались на господствующих высотах, и благодаря этому командование имело возможность наносить удар по любому участку британских позиций и совершать маневр огневыми средствами, так чтобы под обстрелом находились и английская передовая, и батальоны, прижатые к земле на нейтральной полосе, которая стремительно становилась усеянной воронками от снарядов. На некоторых участках тех боев эти следы видны и поныне, восемьдесят два года спустя. К концу этого дня VIII корпус ценою потерь в 14 000 человек убитыми, ранеными и пропавшими без вести только и смог, что уцепиться за крошечный пятачок на линии немецкой обороны в районе позиции Четырехугольная на участке между Серром и Бомон-Амель. Серр так и не был отвоеван у немцев, а Бомон-Амель, который находился на удалении в 500 ярдов (450 м) от английской передовой и являлся конечной целью первого дня наступления при Сомме, фактически продержался до последних дней этого сражения, закончившегося четырьмя с половиной месяцами позже.

Последнее наступление того ужасного дня было проведено к северу от Бомон-Амель силами двух дивизий 3-й армии генерал-лейтенанта сэра Эдмунда Алленби. Перед этими двумя дивизиями — 56-й и 46-й VII корпуса, которым командовал генерал-лейтенант Сноу, — была поставлена задача нанести удар по Гоммеркурскому выступу, который вдавался в британскую линию обороны, и в силу этого обстоятельства он позволял вести фланговый огонь по атакующим батальонам VIII корпуса.

Этот Гоммеркурский выступ предполагалось уничтожить атакой, проведенной с двух направлений, и 46-я дивизия должна была наносить свой удар с севера, а 56-я — с юга. Казалось, что эта атака с самого начала была обречена на неудачу, в особенности после того, как немецкий самолет-разведчик облетел район, где находилось учебное поле 3-й армии и где на земле с помощью лент белого цвета были выложены характерные контуры линии обороны при Гоммеркуре. Ни прорыв обороны противника, ни хотя бы отвлечение резервных сил противника от участия в боях на других участках наступления не являлись целью этой атаки. Согласно инструкциям генерала Хейга, она проводилась, чтобы «оказать помощь действиям 4-й армии, вызывая на себя огонь артиллерии и пехоты, который в противном случае может быть направлен на левый фланг нашего наступления на Серр». Гоммеркурский выступ представлял собой еще один сильно укрепленный район немецкой обороны, атаковать его в лоб значило идти на верную смерть, и нет ничего удивительного в том, что подобная судьба стала уделом атакующих. Сама атака оказалась совершенно неудачной, и потери VII корпуса составили 7000 человек. Трудно понять, какую пользу эти жертвы принесли солдатам VIII корпуса, когда те пытались выбить противника из Серра.

Сражение при Сомме — это такая битва Первой мировой войны, о которой помнит каждый британец. Даже Пасшендейл оказался не так крепко запечатлен в сознании людей, и большинство событий, оставшихся в памяти народной и связанных с Первой мировой войной, имеют в своей основе факты и образы, надуманные или действительные, которые родились в тот первый день сражения при Сомме. Этот день — 1 июля 1916 года — был днем самого тяжелого поражения, которого армия Великобритании не знала со времен битвы при Гастингсе в 1066 году. Ценою потерь примерно в 57 000 человек было достигнуто продвижение, которое максимально составило не более 1,5 км в глубину обороны противника и, возможно, не более 5,5 км по фронту… а на многих участках фронта продвинуться не удалось совсем. Первый день боев принес поражение, ужасное поражение, но из того, что случилось, многое ли можно поставить в вину генералам?

И Хейгу, и Роулинсону, и (правда, в значительно меньшей степени) Алленби вполне справедливо можно поставить в вину то, как они планировали и проводили сражение в целом. Если бы наступление увенчалось победой, они, несомненно, имели бы право на соответствующие почести, в этом случае может быть либо одно, либо другое. Из сказанного не следует, что Роулинсон или Хейг были жестокими либо безграмотными военачальниками. Применительно к последнему обвинение в жестокости или бездушии может быть опровергнуто тем, как много внимания он уделял своим солдатам, как еще до начала боев он заботился о том, чтобы было достаточно перевязочных средств и медицинских пунктов, чтобы оказать раненым первую медицинскую помощь, чтобы было достаточно транспортных средств для доставки их в госпитали.