Генератор чудес

— Как! — профессор почти возмущенно воззрился на Николая. — Вы хотите, чтобы мы занялись разбором здесь, сейчас, мешая народному комиссару?! — он вытащил из кармана часы. — Наконец, и я не располагаю…

— Ничего, ничего, — перебил его нарком. — Я прошу вас немного задержаться. Мне очень важно выяснить этот вопрос сейчас.

— Итак, профессор, — спокойно сказал Николай.

— Хорошо-с, — прогудел тот, нервно надевая снова очки. — Я только сформулирую основное. Такая лампа работать не может. А если и будет работать, то лишь при слабом режиме и с ничтожнейшим КПД. Профан, который ее конструировал, допустил элементарную ошибку. Ну вот смотрите. Согласитесь, что при таком расположении электродов, как здесь, — длинные, как сосиски, пальцы обеих рук профессора причудливо сплелись над схемой, изображая электроды, — неизбежно возникновение так называемой паразитной емкости!

— Несомненно, профессор. Вы абсолютно правы! — с утрированным восторгом поддакнул Николай.

— Ну, вот видите! А паразитная емкость — вредное явление, парализующее генерацию. Борьба с ним представляет основную задачу в современной электронике.

— Так… А знаете, профессор, есть такое растение — белена. Очень вредное явление природы; вызывает отравление, галлюцинации, умопомрачение, даже смерть. Или, скажем, плесень. Или ядовитая змея, — чего вреднее! А вот люди изучили, овладели этими вредными явлениями и превратили их в источники могучих средств для лечения болезней. А трение! Ведь борьба с ним «представляет основную задачу» на протяжении всей истории техники. Но не будь трения, мы не имели бы транспорта, да и ножками не смогли бы передвигаться по земле…

Нарком сидел, откинувшись в своем кресле, и с видимым интересом следил за сражением. Профессор Акулов чувствовал, что его бьют, что нарком поощряет это избиение, и земля под ним дрожала. Он мучительно искал способа выйти из игры, в которой собирался сделать всего один, не совсем чистый, но выгодный ход, казавшийся таким простым и безопасным…

— Природа не знает ни вредных, ни полезных явлений, — продолжал Николай. — Вредным мы считаем все то, что мы еще не освоили, не поставили себе на службу, — не так ли, профессор?

— Хорошо, — с трудом делая скучающий вид, возразил, наконец, Акулов, — но паразитная емкость потому и названа паразитной, что она существует за счет нормальной работы контура. Не так ли, дорогой мой?

— А я и не называю ее паразитной. У меня она учтена, рассчитана и поставлена на службу процессу генерации, как величина, кратная емкости идеального контура. Больше того, моя лампа только потому и может работать, что…

— Ваша лампа?..

— Да, моя. Я и есть тот самый профан, который ее сконструировал.

— Простите… — профессор деланно засмеялся, внутренне холодея, теперь он понял, что спасения нет… — Я не знал…

— Неважно. — Николай уже видел, что пора кончать. — Скажите, профессор, вы, очевидно, не познакомились с техническим расчетом этой лампы? Вот он. Тут все объяснено. Как видите — математика. На пальцах это трудно изобразить…

— Нет… мне не показывали…

Нарком вышел из-за стола.

— Как же так, товарищ Акулов, — сказал он, — нехорошо получается… увидели где-то на столе чертежик, с кондачка осудили, не поговорили с автором, даже не ознакомились с материалом, устроили на заводе консультацию, сбили их с толку; теперь они, конечно, прекратят эту работу, опротестуют заказ… А ведь тут принципиально новое техническое решение, как я понимаю.

— Думаю, все же ошибочное. Полагаться на мнение одного автора, мне кажется…

— Я уже получил авторское свидетельство, — совсем тихо, будничным тоном вставил Николай.

Акулов повернулся к нему и застыл. Это был «нокаут». Нарком добродушно рассмеялся.

— Вот видите, — сказал он. — В таких условиях мнение одного оппонента стоит гораздо меньше, чем мнение автора. Давайте лучше действовать по системе товарища Тунгусова: будем превращать вредное явление в полезное. Возьмите с собой этот технический расчет, — можно, Николай Арсентьевич? — вот… и хорошенько обмозгуйте его. Уговоримся так: если найдете ошибку, завтра позвоните мне. Если ошибки не окажется — завтра же так или иначе доведите до сведения завода или главка, что вы ошиблись и что заказ должен быть выполнен. Проверку исполнения этой программы беру на себя. Простите, что задержал, но… как видите, вы сами поставили под удар вашу репутацию…

Николаю очень не хотелось подавать руку Акулову, но тот сам направился к нему, попрощавшись с наркомом. Николай мгновенно нашел выход, двинулся навстречу, и с жаром потряс его руку.

— Разрешите, кстати, поблагодарить вас, профессор…

Акулов мрачно усмехнулся.

— Не думаю, чтобы я доставил вам… — начал он.

— Нет, я о другом… Я недавно прочитал вашу книгу о будущем современной электроники. Увлекательно написано, такие смелые мысли…

— Ну, что там… особенного… — гудел уже у двери Акулов.

— Нет, замечательно!.. Особенно мне понравились идеи Гарднера… Виланда… Потрясающе!..

Акулов, пятясь, скрылся в щели двери, открытой им не больше, чем на четверть. Дверь захлопнулась.