Генератор чудес

И тут нарком начал хохотать. Он раскачивался, вытирал платком слёзы, сморкался, снова хохотал…

— Ну, потеха!.. Так отделать человека… Плесень!.. Белена-а!.. Змея-а! Умопомрачение!.. — заливался он вспоминая. — Да и я подбавил — «вредное явление»!.. Ай, напугали бедного… Посмотрите… там…. в кресле — не сыро?.. Ничего… Будет шелковый.

Смех наркома, хотя и заразил Николая, но злость еще сидела в нем.

— Не думаю, — сказал он. — Такого могила исправит… Это он пришел к вам бросить тень на лампы?

— Ну, конечно! «Между прочим». Я сразу учуял… Да! Чего это вы взялись хвалить его произведение ни с того ни с сего? Тоже небось, пилюля какая-нибудь?

— Это я решил ему з-закатить еще с другой стороны… — Николай выразительно сжал в кулак левую руку. — Он п-понял!.. Ведь что сделал, собака: ни одной собственной мысли, все надрал из иностранной литературы. А подал, как свое, без ссылок на авторов. Плагиат.

— Да… фигура, — нарком покачал головой. — Ладно, будем иметь в виду… Теперь расскажите, как идут дела у вас…

* * *

Вскоре после встречи с Тунгусовым на ридановском горизонте появился новый персонаж. Увлеченный знакомством с Николаем, профессор забыл об обещании Витковского направить к нему какого-то исключительного конструктора. И вот однажды вечером Наташа сообщила, что профессора хочет видеть инженер Виклинг.

В кабинет вошел высокий, несколько неуклюжий человек лет тридцати пяти. Он был хорошо, со вкусом одет, но ни костюм, ни темно-русые волосы, тщательно зачесанные назад, не могли скрыть удивительной небрежности, с какой природа отнеслась к этому своему произведению. Все в нем было утрировано, топорно — и крупные черты лица с большим ртом, и широкие, раздельно сидящие зубы, и длинные, разлапистые руки, и ноги в огромных ботинках. От всей его крепкой фигуры веяло чем-то первобытным, диким, и в то же время, располагающим. В темных внимательных глазах отражались черты сложной, богатой натуры. Инженер говорил по-русски довольно свободно, но с сильным немецким акцентом.

Узнав, с кем он имеет дело, вспомнив рекомендацию Витковского, Ридан несколько растерялся. Он оставил инженера в кабинете и бросился к Анне посоветоваться. Черт возьми, он совсем забыл об этой истории! Ему не нужен никакой Виклинг, после того, как он условился о работе с Тунгусовым. Но и отказаться теперь неудобно, раз он не предупредил Витковского вовремя. Неужели снова объяснять свои идеи, рассказывать?

Анна иначе взглянула на дело. Кто знает, может быть, этот иностранец окажется действительно ценным человеком. Объяснять все совсем необязательно. Надо поставить перед ним конкретную физическую задачу — создать этот самый генератор микроволн, поговорить, — может быть, он уже имеет что-нибудь. А если он заинтересуется сам, пусть действует. Все-таки не стоит возлагать все надежды на одного Тунгусова. Анна решила, что, во всяком случае, Виклинг отвлечет внимание отца от Тунгусова, пока тот занят сушилкой.

Так и случилось. Беседа с Виклингом оказалась интересной и содержательной. Он сразу понял суть задачи и, избегая расспросов о целях профессора, восхитил его своей способностью понятно излагать сложные проблемы, рассказав о некоторых малоизвестных попытках ученых за границей применить новые принципы генерации ультравысоких частот.

— Я уверен, — закончил он, — что можно найти правильное решение. Я даже пытался использовать некоторые новые методы… К сожалению, обстановка, сложившаяся сейчас в Германии, особенно в кругах технической интеллигенции… никак не располагает к серьезной творческой работе. Теперь вы понимаете, что заставило меня покинуть родину… до лучших времен.

Грусть, прозвучавшая в этих словах, тронула Ридана. Посетитель сразу превратился в гостя. Уже в столовой, за чаем, он рассказал много интересного о жизни в фашистской Германии, о судьбе ряда видных ученых, с которыми он встречался и имена которых были знакомы Ридану.

Альфред Виклинг ушел рано. Его настойчиво приглашали заходить, независимо от дел, связанных с заданием профессора.

А дела решались так: Виклинг приступает немедленно к разработке одного из новых методов генерации микроволн. В его распоряжении есть достаточно оборудованная лаборатория, та, в которой он выполнял последнюю свою работу, к сожалению, не подлежащую обсуждению. Условия и договор он оформит сам в главке.

* * *

Обычно, придя на фабрику, Николай прежде всего шел в «сушилкину бригаду», говорил с Федором, вместе с ним налаживал работу; затем у него находилось какое-нибудь дело к Анне и он направлялся к ней.

А если дела не было и Николай не появлялся, почти всегда возникал неотложный вопрос у Анны, и она либо приходила в цех, либо звонила ему, прося зайти в комитет комсомола, где она пристроилась.

Свидания эти были коротки и деловиты, тем не менее оба уже не могли без них обойтись.

На этот раз Николай прямо с улицы утром влетел к Анне.

— Есть новости, — сказал он, как бы извиняясь за раннее посещение.

— И у меня новости, — приветливо ответила она.

Николай насторожился.

— Вы говорили с профессором? — с надеждой спросил он.