Генератор Кошмаров (СИ)

Ещё один плюсик в пользу непричастности Старжински к исчезновению мальчиков, подумал Уолтер, замыкая за собой дверь чёрного хода и включая в гараже свет. Зачем преуспевающему конферансье уподобляться ворующему детей злому духу? Хотя, взъерошил торчащие во все стороны вихры Уолтер, возможно, что НЕКТО из сотрудников цирка действует за спиной у Старжински. Может, кто-то из этих без сомнения «оригинальных» ребят внезапно слетел с катушек и пустился во все тяжкие? А почему бы и нет? Психоз не поддаётся контролю. И Долго сдерживать терзающие его подспудные желания потенциальный маньяк не сможет. Рано или поздно, но его истинная сущность даст о себе знать. И это всегда происходит спонтанно и неожиданно. Человек может сойти с ума и незаметно для окружающих, и никто не скажет, когда именно это произошло. Но безумные поступки его всегда вызывают шок и неприятие. Потому что подобного никто не ждёт. Безумие всегда подкрадывается незаметно и застаёт всех врасплох.

С этими пространными рассуждениями Уолтер и сел за руль. Шпион на службе у хеллвилского департамента полиции? А почему бы и нет.

_____________________________________________________

Шелли благоразумно решила не посвящать дядю Фреда в суть рождённой в её беспокойной черноволосой головке идеи. Закрывшись в своей комнате на втором этаже особняка, девочка готовилась к побегу из дома. За окнами было неприветливо и сумрачно. Дождь прекратился, но намертво приклеившиеся к небу подвесным потолком тучи никуда не собирались исчезать. Они, негромко ворча далёкими раскатами грома, размеренно, без излишней спешки, ворочались над погружённым в искусственное подобие позднего вечера Хеллвилом.

Шейла Блейз была полна отваги и безрассудства. И ей нравилось это чувство. Она всегда упивалась свободой, которую даровали ей самостоятельные, не требующие одобрения или разрешения родителей, действия. В душе она была вечной бунтаркой, непоседой в юбке, стремящейся ломать сложившиеся незыблемые устои и бросать вызов обществу внешнего взрослого мира. Она была личностью. Яркой, неординарной и от того притягивающей к себе многочисленные взгляды. Для многих, кто её знал, она была полярной звездой, магнитом, маяком во тьме. К ней неосознанно тянулись десятки сердец. И её сердце было открыто для всех желающих подружиться. И ещё она была непостоянна.

Помимо всего прочего, Шелли умела ценить дружбу. И особенно дорожила своими друзьями. И если кому посчастливилось попасть в когорту избранных, то он приобретал в лице этой симпатичной большеглазой девочки надёжного и верного товарища, который никогда не предаст и не бросит. Существовало, правда негласное правило, которое нарушать строго возбранялось, иначе взаимная дружба превращалась в обоюдную неприязнь. Шелли не могла простить предательство и ложь. Никогда и некому. Это было её принципом. Таким был Алан. И девочка неосознанно подражала брату, но даже самой себе не признавалась в этом.

Тони Хилл был её другом. Необычным, не похожим на всех остальных её друзей-сверстников, но тем не менее. Маленький, беззащитный, смышленый и забавный друг с мягкими умными глазами оленёнка Бэмби. И Шейла не могла его бросить в беде. Девочка знала, что не простит себе, если, не дай бог, с Тони что-нибудь произойдёт, если он пострадает, а она и пальцем не пошевелит, чтобы ему помочь. Чтобы выручить из беды. Да, она далеко не такая сильная и быстрая, как Алан, но кое в чём она не уступает ни ему, ни кому другому. По выносливости, силе духа, решимости и отваге с отчаянной девочкой мало кто мог сравниться. И она не оставит своего маленького друга одного.

Жалко, Алан меня не видит, с усмешкой подумала Шелли, переодеваясь. Он бы глазам своим не поверил. И после уж точно перестал бы называть меня копушей. Девушка была далека от рекорда, но по скорости впрыгивания в одежду вплотную приблизилась к армейской. Шелли надела тёплое нижнее бельё (мне мои женские прелести ещё пригодятся, обстоятельно подумала она), носки, белые джинсы, водолазку, свитер, короткую чёрную курточку с капюшоном и обулась в полусапожки. Длинные волосы Шелли автоматическим движением собрала в хвост и закрепила на затылке простой резинкой. Военно-морской шарф, ранее принадлежавший Алану, а ещё раньше Дэнни (друг Алана был толстым и, несмотря на юные годы, лысеющим, хотя и очень прикольным), девушка привычно завязала на шее. Накинув на голову капюшон и натянув тонкие замшевые перчатки, Шелли опустила в задний карман джинсов выключенный сотовый, и, крадучись, выскользнула из комнаты.