Генетическая ошибка

– Я вижу, что попал в точку, – мягко произнес Ковалев. – В любом случае я уверен, что такая женщина, как вы, стойко переживет предательство мужа и подруги. Главное сейчас не это. Главное – восстановить справедливость.

Тон его был настолько убедительным, что Марине вдруг стало легче. Боль, мгновение назад терзавшая ее, неожиданно отступила. Она почувствовала, как спокойствие и уверенность Ковалева передаются ей.

– Хорошо, – тем же доброжелательным и твердым тоном проговорил он и встал. – Я займусь этой подругой, а заодно и вашим мужем. Надо понять, не вместе ли они действовали против вас. Как фамилия Нины?

– Спешнева Нина Станиславовна.

– Отлично. Надеюсь, у вас в телефоне есть ее фото?

– Есть. Но телефон отобрали.

– Это не проблема. Думаю, я смогу получить к нему доступ на время. Полковник, как вы уже слышали, друг моего отца. У него было много друзей, с Василием Кирилловичем они долгое время работали вместе. Когда я узнал, что именно он – начальник вашей колонии, я просто не поверил в такую удачу. Но, видимо, судьба дает вам шанс. Я договорился с полковником, если мне будет надо связаться с вами, вас вызовут к телефону. И вот еще… – Он слегка замялся. – Я вам там передачу оставил. Кое-какие продукты, теплые носки.

– Носки? – Марина потеряла дар речи. – Да вы что…

– Носки, – перебил Ковалев и вдруг улыбнулся. Голубые глаза его при этом вспыхнули и стали цвета летнего неба. – Бабушка моя вязала. Натуральная собачья шерсть. – Он повернулся и вышел из комнаты.

Марина продолжала сидеть, ошеломленная всем, что только что произошло. В дверь заглянул охранник:

– Красникова, идемте. Я сопровожу вас в отряд.

Марина встала и рассеянно двинулась к выходу.

Весь этот день и следующий она была сама не своя. Ее лихорадило, но это было приятное возбуждение. Впервые за время, что с ней произошла трагедия, она взглянула на нее не как на несчастный случай, в котором она была полностью виновата, а как на таинственную и подлую интригу, где ей отводилась другая роль – жертвы. Марина и помыслить не могла, чтобы снять со своих плеч ответственность за смерть Гальперина, которая давила на нее тяжелой глыбой. И вот теперь плечи ее расправились, и в легкие ворвался чистый воздух.

Нинка подставила ее. Захотела вернуть себе Сергея и придумала ужасный план. Как она его придумала – другой вопрос. Марина не сомневалась, что Ковалев в конце концов докопается до правды – ведь он поистине неудержим и хватка у него бульдожья. Ее интересовало, откуда у Нинки взялись такие деньжищи. Но и об этом она старалась до поры до времени не думать. Надо ждать. Спокойно жить и ждать. Ковалев обязательно свяжется с ней и сообщит, как продвигается расследование. На этом Марина прекратила себя растравливать и сосредоточилась на чтении и плетении макраме.

27

…Нины Спешневой дома не оказалось. Я нашел ее в местном баре. Она сидела у барной стойки и, судя по всему, была уже вполне хороша. Платье ее задралось на ляжке, волосы растрепались в беспорядке, лицо было влажным и красным, под глазами растеклась тушь. Рядом с ней вертелся какой-то козел, плешивый, с круглым брюшком и черными висячими усами – короче, полный отстой. Гремела музыка, танцпол был усеян парами. Вокруг чувствовался острый запах разгоряченных тел и алкоголя. Я обогнул столики и подошел к бару:

– Нина?

Она взглянула на меня с недоумением:

– Мы знакомы?

В это время усатый протянул свою волосатую руку и попытался положить ее Нине на оголенное колено. Он меня сильно раздражал, этот плешивый таракан.

– Шел бы ты отсюда по-хорошему, – сказал я ему вполне дружелюбно.

– Чего? – ощетинился он своими усами, точь-в – точь как насекомое, на которое он был так похож. – Сам вали. Это моя баба. Я за нее сегодня плачу.

– Сколько она тебе должна?

– Не твое собачье дело, – огрызнулся таракан.

– Что ж ты такой грубый? – спросил я и легонько сжал его кисть.

Он сморщился, точно старый гриб, и заверещал:

– Хулиганье! На помощь! Бьют!

– Да кто тебя трогает, – усмехнулся бармен, давно наблюдающий за нами. – Шел бы ты, Вася, лесом, раз тебя об этом попросили.

– Его Васей звать? – Я подмигнул парню.

– Да, Васей. Каждый вечер тут ошивается, не везет ему с бабами.

– Вот что, Василий, – я сунул ему в карман тысячу, – надеюсь, это покроет твои сегодняшние расходы. Иди, поищи другую подружку. А эта мне нужна.

Таракан-Вася достал купюру из кармана, повертел ее в пальцах, проверил на свет и только что не языком лизнул.

– Ну лады. Так и быть. – Он сполз с барного табурета на пол и нетвердой походкой врезался в гущу столиков.

Нина продолжала сверлить меня взглядом, теперь уже откровенно изумленным.

– Так мы знакомы? – повторила она и носовым платком отерла помаду, расплывшуюся по подбородку.

– Я лейтенант Ковалев. Вел следствие по делу вашей подруги, Марины Красниковой.

– Ах это ты! Сволочь поганая! – Нина скорчила злобную физиономию.

Я понял, что она очень сильно пьяна – в противном случае она бы не рискнула так оскорблять сотрудника МВД.

– Погодите ругаться, – как можно спокойней проговорил я. – Мне нужно с вами поговорить. Это важно.