Генетическая ошибка

– А как? Самоубийство – грех. Я верующий человек. Если бы не это, я бы уже давно… – Он обхватил голову руками и стал мерно раскачиваться в тоске и безысходности.

Нонна смотрела на это неизбывное страдание, и ее мучила совесть. Куда она полезла? На что замахнулась? И где взять силы, чтобы провернуть такое?

Однако перед ее глазами тут же встал крохотный младенец, вернее, его обрубок. Страшное, нечеловеческое личико, сморщенное в плаче, от которого кровь стыла в жилах…

Она решительно мотнула головой, отгоняя последние сомнения.

– Это не будет самоубийством!

Гальперин оторвал руки от лица, губы его зашевелились почти беззвучно.

– А что же это будет?

– Это будет убийство. Убийство по неосторожности. Точь-в-точь такое, какое совершил ваш отец. Только теперь жертвой будете вы.

– Я не понимаю, о чем вы говорите. – Гальперин часто заморгал от волнения. – Кто меня убьет? Кто будет за рулем авто? И как технически это можно выполнить?

– Об этом мы поговорим отдельно и все обсудим. Продумаем детали. Все должно выглядеть так, будто вы переходили дорогу, вам стало нехорошо, а невнимательный водитель сбил вас.

– Кто же этот ваш… ваш враг? – тихо спросил Гальперин.

– Этого вам лучше не знать. Я напишу расписку для вашей жены. В ней я обязуюсь передать ей деньги, якобы взятые ранее в долг. Ровно семь миллионов. Этого хватит, чтобы вы спокойно покинули этот мир?

– Но ведь это все равно самоубийство. – Максим упрямо закусил губу.

– В какой-то мере да. Но ваши близкие будут обеспечены, они не будут нуждаться. Выбор за вами.

Максим угрюмо молчал. У Нонны болезненно сжалось сердце. Откажется. Конечно, любой бы на его месте послал ее ко всем чертям, да еще и в полицию бы настучал. Нонна, однако, не опасалась, что Максим сдаст ее в полицию – слишком уж он был доходяга, такому не до объяснений с властями, да и доказательств у него никаких – в случае чего Нонна скажет, что все ему привиделось в больном бреду. Но вот отказаться – это он вполне мог.

– Ну что? – осторожно спросила она.

– Мне надо подумать.

– Как долго?

– Хотя бы неделю.

Нонна кивнула. Он распрощался и ушел.

На следующий день Нонна позвонила знакомому риелтору.

– Хочу продать квартиру.

– Хотите – продадим, – бодро ответил тот.

Через пару дней нашелся покупатель. Он готов был тут же отдать деньги, но просил немного снизить цену. Нонна решила пока не уступать. Максим молчит, может, и не потребуется продавать квартиру.

Гальперин исчез. Не появился он ни через неделю, ни через две. Нонна уже поставила крест на своей затее, и, честно говоря, была этому рада. Задуманное ею злодейство было настолько коварным и безжалостным, что она содрогалась, представляя себе, как все это будет.

Нонна продолжала ходить на работу, риелтору пока дала отбой, изо всех сил старалась до поры до времени избегать визитов к сыну с невесткой. И вдруг неожиданно появился Гальперин. Она мыла полы в холле и увидела его, идущего по коридору к ней навстречу. Нонна сразу поняла, что он решился, созрел. У нее подкосились ноги от страха. Она стояла и смотрела, как он подходит все ближе. Глаза его на бледном лице горели почти безумным пламенем. Он подошел к ней вплотную, на Нонну пахнуло ментоловым запахом валидола.

– Здравствуйте, давненько вас не видела, – пролепетала Нонна. – Как здоровье?

– Пошли. Идем к вам. – Он цепко взял ее под руку.

Больные, сидевшие в очереди в кабинет, посмотрели на них с удивлением и любопытством. Нонна быстро кинула тряпку в ведро и послушно пошла по коридору за Гальпериным. Едва за ними захлопнулась дверь каптерки, он выпалил ей в лицо:

– Я согласен!

Она смотрела на него, леденея от ужаса, а он все говорил, говорил:

– Я понял, так дальше нельзя. Я должен помочь им. Помочь моим близким. И я помогу. Вы должны мне все рассказать. Все подробности, детали. И непременно расписка…

– Да, да, да, – перебила его Нонна.

Ей вдруг захотелось вытолкать его из комнатенки, а самой позабыть об их разговоре как о дурном сне. Однако она пересилила себя:

– Расписка будет. Об остальном надо думать.

Нонна не случайно решилась на преступление именно в сообществе Гальперина. Интуиция с самого начала подсказывала ей, что он обладает недюжинным умом и широкими знаниями во всех областях, без которых невозможно было разработать план, позволяющий упрятать Марину в тюрьму. Гальперин все рассчитал технически точно. Сам нашел место, где проще всего будет осуществить наезд, предварительно несколько раз проследив на такси за Марининым маршрутом к врачу. Посоветовал для верности отвлечь Марину телефонным разговором, перед этим вытащив из ее сумки наушники. Нонна позвонила Нине – та сидела в полной заднице, без работы, без денег, в обнимку с бутылкой. Она была счастлива, когда Нонна предложила ей деньги, и выполнила все, что та ей велела: мешала Марине следить за дорогой своей болтовней, а после закрутила шуры-муры с Сергеем.

То, что лучшая подруга по ее милости попадет за решетку и рассорится с мужем, Нину особо не смущало. В глубине души она считала, что Марине несправедливо повезло в этой жизни, и мечтала взять реванш.