Генетический взрыв

Мужики слушали мои пояснения очень внимательно, пару раз попрекнув, что я не взял конспекты на совещание, чтобы рассказать более подробно. И никто не торопился хлопнуть очередную рюмочку.

— Подавляющее большинство ДШК были на тумбах, однако в ходе войны конструкторы разработали и другие типы установок. Так, для торпедных, сторожевых и других типов катеров были спроектированы турельные системы, в том числе МТУ-2. Вот такую спарку крымчане мне и выделили. Эта установка хороша тем, что питание у неё ленточное, а не магазинное. Знали бы вы, ребята, чего я натерпелся… Бюрократия у них, будь здоров, ничуть не меньше прежней! Туда сбегай, согласуй, потом на склад — проверь наличие, единой сети нет. У этого подпиши, бумаг куча: требования, товарно-транспортные накладные. И кладовщики, всё те же зверьки…

— Это даже полезно, зато вспомнил былые времена, — прервал мои стенания Манченко.

— Да уж, сомнительная ностальгия, — огрызнулся я.

Естественно, есть корабельные пулемётные установки и под КПВТ, я примеривался, потом просил и получил. Однако Дима Фидель утверждал, что мы воюем не с традиционной земной авиацией, и в реальной бойне с тарелками «Утёс» покажет себя лучше. В чём мне самому пришлось убедиться под Геленджиком. При всей своей чудовищной убойной силе и дальности стрельбы, КПВТ не может обеспечивать надёжный отсекающий огонь.

— Оказывается, в такой тактической обстановке очень хорошо показали себя спаренные «Максимы» с водяным охлаждением!

— У Даценко такие есть, — заметил Алик.

— Теперь и у нас, шесть штук, — тут же похвастался я. — Можно вваливать длинными очередями, ставить настоящий заслон. Пару уроков, и никто над тобой летать не будет, гугонцы быстро соображают.

— Маловато дали соседи, — проворчал армянин.

— Так я же в последний момент выхватил! Чего вы морщитесь, сволочи? Мало вам? Попробовали бы сами, давайте! Двенадцать КПВТ, столько же «Утёсов», четыре «Корда», шесть «максов», десять штук ротных ПКМ, четыре десятка АК-47М, и боекомплект, считай, что на весь остаток пространства контейнеров. Гранаты РГД и Ф-1, одноразовые гранатометы. Я считаю, что это удачный задел…

— И серьёзная заявка на победу, — без улыбки закончил мою мысль шкипер. — Ведь и у нас самих что-то уже есть. Ну-ка, хватит ворчать, мужики.

Может, Пётр прав, и выделили мне действительно маловато. Ничего не поделаешь, присматривались крымчане, прикидывали, думали. Но для второго визита Залётина в Крым и первой поставки — вполне удачно.

— Ещё ведь ПЗРК добыли! Десяток! — напомнил я.

— Тут нам зенитные расчёты сперва учить придётся, торопиться не нужно, не то зря сожжём дефицит, — рассудительно, но как-то по-граждански сказал Пётр Манченко. — Перерыв сделаем, хватит нервы трепать, двигайтесь поближе.

— Говоришь, КПВТ немножко не того?

— Ещё как того, если для морского боя, — поправил я деда.

— Я понял… Вот что. Как ты думаешь, Егор, правильно будет, если я на «Салехарде» кормовую установку заменю на спаренные «максимы»? Вы же не позволите оба тяжёлых пулемёта оставить.

— По-моему, можно и нужно менять. Всё равно позади сектор обстрела сильно сужен надстройкой. А если спарку «максов» ещё и повыше поднять…

Шкипер задумался, и неожиданно сказал:

— А может мне на сторожевик перейти? Назову его «Тунгусом», оживлю старичка, кто же ещё справится, если не я. Сухогруз гонять надобности нет, пусть стоит для важных дел. Турель прикручу с ДШК.

— Дались тебе эти ДШК, Василий Семёнович, старьё ведь, — Гумиров протянул ему стаканчик. — Остывай пока, по твоим перемещениям Залётин решать будет.

— Что ты понимаешь в пулемётах, мент молодой! — свирепо зарычал шкипер. — Это для тебя старье, а для меня молодость! Я, может, пиратов ими гонял по волнам океанским! Хотя по ним и более тяжёлые применяли. Ты вот знаешь, к примеру, что в семидесятых прошлого века на наших кораблях встречался пулемет Владимирова на колесном станке? А я видел! В те времена в Индийском океане возле Сомали и Эфиопии уже начали появляться береговые пираты на скоростных катерах. Вот и пришлось на гидрографические и другие вспомогательные суда ставить армейские пулеметы.

— Ты же вроде бы по Дунаю плавал, Василий Семёнович? — удивился Манченко.

— Я много где плавал, Петя! — отрезал Будко. — Да всем подряд не рассказываю. Вот Игорю Викторовичу рассказывал.

— Кстати, что-то долго от них с Ноем вестей нет, все контрольные сроки прошли, — вытянув руку с часами, я постучал по стеклу, привлекая внимание остальных.

— Сейчас с диспетчером свяжусь, узнаем, — Манченко решительно встал со стула и направился к рации.

А через три минуты пить, есть и обсуждать радужные перспективы никто из участников совещания уже не мог. Информация пришла не по эфиру, в комнату злым вестником ворвался захлёбывающийся от волнения нарочный.