Гений 30 лет Спустя (СИ)

— …Даже так? — мужчина задумался и вдруг улыбнулся. — А хочешь, поделюсь кое-чем, чего не сказано ни в одной моей биографии?

Мая похлопала глазками, огляделась почему-то, хотя их никто не слушал, и сделала маленький кивок. Фан Линь улыбнулся, махнул

девочке, чтобы она наклонила к нему ушко, занёс над ним губы и вдруг рявкнул:

— Все они брехня!

Мая вздрогнула, отстранилась и чуть не свалилась на спину. А мужчина закашлял, — видать слишком резко поднял голос.

— Кхе… Так это из-за этих бредней ты ко мне пристала? Тц; знал бы, поднялся с дивана и засудил жульё… — с раздражением поморщился Фан Линь. Дело, правда, было не совсем таким простым, чтобы просто судиться. По факту его все считали мёртвым, а потому, даже если бы у мужчины было желание сидеть в душном зале суда, среди парящей в лучах солнца пыли, даже попасть туда было бы затруднительно. Он мог бы, конечно, воспользоваться связями в правительстве, чтобы Бюро Цензуры прикрыло все эти лавочки, но мужчина не хотел лишний раз видеть своих старых знакомых. Это всегда было немного неловко — терпеть их полные сожаление взгляды…

Линь Фан предпочитал держаться подальше от своей прежней жизни.

Единственный раз, когда мужчина пошёл против этого принципа, был когда он прознал, что кто-то продаёт так называемую «воду из его ванной», заявляя, что она якобы положительно сказывается на культивации. Тогда уж он не выдержал и потрудился, чтобы эти пройдохи сели за решётку и оплатили штраф. Ему в карман.

— И ведь кто-то покупал эту дрянь, — проговорил Фан Линь под конец своей животрепещущей истории, а Мая низко-низко опустила голову и покосилась в сторонку…

— Но вообще одна твоя теория была близкой, — перевёл тему назад мужчина. — Я не помню своего Дао.

— Не помните? — Мая округлила глаза.

— Не-а; я как-то нашёл копаясь в мусоре книжку, с мантрой, ну и прочитал. Вернее, попросил одного знакомого прочитать для меня, сам я читать тогда не умел. Потом собственно культивировал мантру, долго, как упёртый осёл. Открыл колесо, а Дао само нашлось, я даже не заметил.

На самом деле эпизод это был довольно грустный, хотя с вышины лет достаточно забавный. Фан Линь тогда думал, что нашёл самую всамделишную технику культивации, возможно даже древнюю и драгоценную, потому что разумеется всё самое ценное валяется в мусоре — чему только не учат сказки — и первое время «культивации» он, тогда ещё юноша, был на девятом небе от своих успехов. В какой-то момент, повторяя мантру по девять часов в день, он обнаружил, что действительно стал немного здоровее.

Но потом начался затык. Силы Фан Линя, после первичного всплеска, больше не росли. Позже он понял, что это потому что мантра помогала только с Нулевой стадией, но тогда юноша этого ещё не знал. Он подумал на так называемый «предел» в культивации, о котором тоже слышал из рассказов, и который в них пробивали усердием.

Тогда Фан Линь начал культивировать по двадцать часов в день, по двадцать два часа — он весь исхудал, почти не спал, тратил драгоценные часы, в которые обычно выходил на охоту… Юноша бы совсем себя угробил, если бы однажды не потерял сознание от слабости прямо во время очередной сессии, и не понял, что так дальше нельзя.

На следующий день он выбросил книжку и смиренно пошёл лазить в поисках еды.

Это был самый первый раз, когда у Фан Линя разбились надежды. Он пережил тот случай настолько болезненно, насколько это возможно. Но потом с неба свалилась звезда, и надежда воссияла снова на целых три года…

«Второй раз, видимо, будет последним», — проговорил про себя мужчина. Воспоминания о былом счастье, о крахе, который закончился надеждой и светом, лишь для того, чтобы затем померкнуть снова, навсегда, мужчина невольно поддался меланхолии: он ощутил слабость всего своего тела, сонливость; почувствовал, как мерзнет его геморрой, прижатый к холодному полу… Мужчина вздохнул.

— ….Вот тебе мантра: делай девять вздохов, ровно, но не считая, и обращай внимание на потоки воздуха вдоль глотки. Ничего сложно. Ну всё, культивируя, а я пойду посплю — сказал он и поднялся на ноги. — И ты кстати тоже вздремни.

Мая взглянула на него с растерянным беспокойством, кивнула и приобняла своё плечо. Фан Линь посмотрел на неё, прыснул и вдруг спросил:

— А где тут туалет, кстати?

Девочка растерялась, смутилась и показала пальцем направо.

— Ясно, благодарю, — мужчина пошёл в уборную, и Мая отвернулась. Но вдруг он опять обернулся к ней:

— И ещё; вот тебе дополнительный урок. Если не хочешь страдать от геморроя — всегда подмывайся холодной, а лучше ледяной водой, ясно? Всё, иди культивируй мантру.

Девочка стала пунцовой и быстро закивала.

— …Ну и последний совет, раз уж я так разговорился, — мужчина покосился в угол контейнера, в котором их перевозили. Там всё ещё сидел, но уже не играя, а давая отдых пальцам, старик над старой цитрой.

— Ты вроде не глухая, поэтому сомневаюсь, что ты там концерт слушала; хочешь поиграть? — спросил Фан Линь.