Гений

— Нет, ты пойми, я не подкалываюсь, я понять хочу, что тут можно улучшить? — настойчиво продолжил я, — Скажем, твоих друзей я улучшить не могу, они какие есть, такие сюда и попали. Понятно, что с ними никакое место раем выглядеть не будет, но в остальном-то — красота, природа, зелень, не пустыня какая раскаленная, как ад описывают, вода просто с неба падает… чего еще надо?

Сирхан задумался.

— Ты — слуга шайтана, пришел меня искушать. Но я пройду это испытание, — сказал он, наконец, и с надменной усмешкой вытащил из разгрузки гранату. Оборонительную, ребристую, вроде нашей лимонки. И подняв ее в руке на уровне лица, выдернул из нее чеку и отпустил рычаг. Спереди и сзади бандиты с воплями прыгали в придорожные кусты, хотя и непонятно, чем кусты могли в данном случае помочь, а через положенные четыре секунды шарахнуло, и стало тихо. Машина впереди тоже остановилась и заглохла, хотя водитель остался цел — спасли ящики с автоматами, обошлось разбитым задним стеклом и несколькими дырками в задней части корпуса. Я мысленно вздохнул огорченно и развеял уже ненужную отражающую конструкцию внизу. Разговор явно не получился.

Тем временем уцелевшие бандиты вылезли из кустов, наспех перевязали пострадавших, и обойдя останки Сирхана потопали дальше за вновь деловито урчащей машиной.

— Лех, ты это специально сделал? — раздался в сознании михин голос.

— Что специально? — удивился я.

— Ну, как, что? Пугал их! Неужто, само собой так вышло?

— Я?

— Ну, да, а кто же еще?

— Я, вообще-то, просто с этим арабом поговорил, вот и все.

— Ну, да, конечно, я уже поверил и расплакался, — сьехидничал Миха, — А кто визуализацию сделал такую, что больше половины спящих от одного только вида проснулись? Вообще-то, когда я говорил, что они проснувшись должны бежать штаны менять, я вовсе не имел в виду буквально. Хотя и против ничего не имел.

— Да, никакую такую визуализацию я не делал, — попытался отбрехаться я, — Просто, чтобы не возиться с поиском картинки поставил отражение сильнейшей эмоции в визуальную память, так что каждый что хотел, то и видел.

— Ага, я и говорю, поверил и расплакался, — откликнулся Миха, — А ты на демонов настраивал, или на спящих? Во-во, на демонов. А как ты думаешь, какая самая сильная эмоция у проведших несколько лет на войне.

— Неужто страх? — начало доходить до меня.

— Бинго! Парень все-таки что-то соображает! — съязвил Миха, — Именно, что страх. Я тут к паре пациентов подключился… ты знаешь, думаю, что их монстры под кроватью тоже штаны менять бегали.

— Ну, и что теперь делать?

— А зачем что-то делать, — включилась в разговор Йогита, — Наоборот, очень хорошо получилось. Мы эту штуку с твоими монологами обязательно в запись вставим. А этого араба специально стирать не будем, пусть опять и опять через это проходит. Глядишь, может и надоест. Не все такие тупые как Сизиф… А насчет твоего «просто разговора», мы просто понятия не имели, что ты это случайно учудил. Что значит, поколение Гора, такое сотворят, что хоть стой, хоть падай, а им самим хоть бы хны, даже не заметил… — хмыкнула она напоследок.

— Ну, ладно, а что теперь-то делать? — спросил я.

— А теперь рутина, — ответила Йогита, — Ты ж большинство спящих отработал уже, так что работы немного осталось. Напускать туман, отстреливать по одному, одиночек заставлять отбиваться от группы и исчезать, может еще монстриков каких напустим в небольшом количестве, в общем, классика жанра, ничего особенного. Мы с Михаилом в основном все сами сделаем, а когда нужно, тебя просить будем, так что реагируй поживее. В остальном делов всего и осталось — реинкарнированного до аула довести, как и планировали.

— Ну, командуйте, — мысленно пожал плечами я.

* R66, командир боевиков Усман

Все не ладилось и все было неправильно. Начиная с того, что Усман даже вспомнить не мог, как же он оказался командиром этого отряда, и что же они делали до того… Да и отряд не отряд, а бред какой-то.

Неприятности начались с этой летающей стервы, обсыпавшей их всех гнилым виноградом. Потом нукеры чуть не подрались из-за бабы, хорошо хоть обошлось одним трупом, не считая самой бабы. Потом в отряд затесалось нечто такое жуткое, что несколько человек тихой сапой ушли в зеленку и так оттуда и не вернулись. Причем, было у Усмана чувство, что не вернулись не по своей воле. Интуиция просто вопила, что за пределами выделенного им маршрута ничего хорошего ни его, ни его людей не ждет. Правда, в пределах маршрута тоже не все было покрыто розовыми лепестками. А затем еще и этот обдолбанный придурок из Аль Каеды рванул себя гранатой, да еще несколько других бойцов захватил с собой. Все-таки правильно брат всегда говорил, что никому чужим доверять нельзя, кем бы они ни были.