Гений, или Стяжание Духа (К 190-летию Н. В. Гоголя)

К этому времени Гоголь уже формулирует «особенности русского» правописания: «Выучить писать гладко и увлекательно не может никто; эта способность дается природой, а не ученьем».

Но уже в это время «он любит науки только для них самих и, как художник, готов для них самих подвергать себя всем лишениям». Это трогало и восхищало Петра Александровича, который и представил Гоголя Пушкину в 1831 г. «Страсть к педагогике привела его под мои знамена. Жуковский от него в восторге», — писал Пушкину Плетнев. Но именно в качестве преподавателя Гоголь не отличался большими достоинствами. Смотрел на эту свою работу как на обязанность, а не как на цель своего существования, поскольку мало-помалу литературные занятия отвлекли его от однообразных трудов учителя. Когда он «сочинял», то писал сначала сам, а потом отдавал переписывать писарю, так как в типографии не всегда могли разобрать его руку. В это время его дядьке Якиму часто приходится бегать в типографию на Б. Морскую, иногда раза по два в день. «Прочтет Николай Васильевич, вписывает еще на печатных листах, тогда несешь обратно», — говаривал Яким грустно.

А автор «за деньги» продолжал для прокормления развлекать слабоумного сына Васеньку Александры Ивановны Васильчиковой, у которого он был учителем, где, сидя на старомодном обтянутом ситцем диване под темно-зеленом абажуром, своими длинными худыми руками, перебирая рукописные листы, читал Васильчиковой и ее приживалкам про украинскую ночь: «Знаете ли вы украинскую ночь? Нет, вы не знаете…» — и в его голосе дрожали едва уловимые оттенки насмешливости, а серые маленькие глаза его добродушно улыбались, и он встряхивал всегда падавшими ему на лоб волосами… А в это время на коленях у него полулежал Вася, тупо глядя на большую, развернутую на столе книгу, и в промежутке между своим чтением Гоголь указывал своим длинным, худым пальцем ребенку на картинки и терпеливо повторял: «Это барашек — бе-е-е».

В сентябре 1831 г. появляется в свет первая часть «Вечеров на хуторе близ Диканьки». Состоялось знакомство с пасечником Паньком Рудым. Но лукавая физиономия автора этого произведения вызывает у окружающих недоверие к этому малороссиянину.