Гений клана

Он был единственным человеком, пережившим им же устроенный взрыв. На вид – обычный молодой анимус, но если заглянуть чуть глубже, то становилась видна и вторая система каналов, столь характерная для истинных людей, подчинивших себе симбионта, и вплетённая в душу Слуга. Последнее больше всего забавляло Давора, ведь самодовольная, могучая и хитрая Эрида чаще прочих смеялась над ним, тем, кто брался за выполнение даже самых простых заданий, если они были действительно важны. А теперь она стала безмолвным рабом обречённого на смерть человека…

Если бы симбионт мог, то он бы сейчас злорадно рассмеялся, но его тело не обладало столь бесполезными рудиментами, как лёгкие. Фактически вся плоть демонического зверя была однородна, из-за чего вынужденная потеря руки и части крови сильно по организму симбионта не ударила. Но сам факт того, что ради сохранения жизни легендарного врага ему пришлось пожертвовать конечностью… удручал, пожалуй.

Он ожидал, что Змей, даже ослабленный стократно, сможет как-то удивить своего врага, но использование отвратительной хмари вместе с жизненной силой (спрашивается, человек ли он вообще?) стало для него неприятной неожиданностью. Вдобавок к этому он мастерски уничтожил все семь слоев внешней защиты симбионта, за считанные мгновения отыскав уязвимые места, от которых физически невозможно было избавиться полностью.

Столько лет выходить из схваток невредимым, чтобы теперь тратить жизненные силы на регенерацию из-за такой мелочи…

Давор окинул восприятием изуродованные тьмой и едким дымом людские трупы, выбрав парочку наиболее целых. Гигант с раздавленной грудиной покрылся песком и, нелепо шевельнувшись, поднялся на ноги синхронно с другим мертвецом – человеком, что сам сжёг свои руки в тщетной попытке поразить симбионта. И если первому была уготована роль носильщика – лишний раз трогать могущего что-то выкинуть Змея Давор не хотел, – то второй должен был идти впереди, провоцируя всё то, что могло решить поживиться человечиной.

Симбионт считал, что лишиться добычи из-за притаившегося низшего было бы слишком обидно, а потому предпочёл перестраховаться…

* * *

«Давор просит разговора с лордами».

Симбионт сформировал телепатический канал, водрузив левую, ранее отсутствовавшую руку на плечо связанного, истощённого, лишённого возможности пользоваться силой, но не сломленного и стоящего на своих двоих пленника. Будь конечность полноценной, то едва живой человек не выдержал бы её веса, но пока Давор озаботился лишь созданием почти невесомой, крайне хлипкой основы.

«Пленник? Ты привёл пленника? – Единственный страж Сердца Гнезда, неимоверно похожий на человека, чуть наклонился вперёд. – Разве в этом заключалась твоя миссия?»

«Присмотрись к нему – и поймёшь, почему я здесь. – Давор позволил сородичу приблизиться, дал ему несколько секунд, после чего довольно продолжил: – Теперь ты пропустишь меня?»

Вместо ответа антропоморфный симбионт молча отошёл в сторону, освободив проход. От удивления он не мог сформулировать ни единой мысли, ведь никогда прежде симбионты нового поколения не встречались с истинными людьми. Лорды рассказывали им истории о настоящих врагах их расы, но то были лишь страшные сказки, не более. А сегодня Давор, тот, кого никогда не воспринимали всерьёз, привёл живое подтверждение этих рассказов – пленённого и беспомощного истинного человека. О том, что он как-то связан с Марагосом, демонический зверь даже не догадывался, ведь шлем давно распался на аниму, а определить конкретного Слугу так быстро было невозможно, Давору для этого понадобился не один час наблюдений.

Подтолкнув внимательно рассматривающего коридоры Элина в спину, довольный произведённым впечатлением симбионт ступил в святая святых Гнезда, туда, где за десятки лет бывать ему приходилось лишь несколько раз.

Вопреки названию, Гнездо не было гнездом в прямом смысле этого слова. Никаких пещер или ульев, лишь монолитная, внушительная архитектура, в этом мире кажущаяся неестественной и чужеродной. Столько металла, сколько использовалось здесь, нельзя было встретить ни в одном из великих городов, а обилие золота, серебра и мрамора говорило само за себя. Симбионты считали себя высшей расой, и это чрезмерное самомнение нашло отражение в их домах. «Больше, ярче, вычурнее» – таким был их девиз.

Но наслаждаться открыто демонстрируемыми чудесами Элин не мог: обстановка, мягко говоря, не располагала. Перерождённый даже не знал, сколько прошло времени, ведь в дороге проснуться ему позволяли лишь для того, чтобы накормить тем, что попалось под руку. И если судить по тому, сколь быстро истощался организм анимуса, такие побудки случались не чаще одного раза в два-три дня. Достаточно для поддержания жизни, но слишком мало для сохранения сил. Не то чтобы Элин действительно верил в возможность побега, но это не мешало ему хладнокровно анализировать информацию в поиске даже самых незначительных, почти призрачных шансов.

«Я… чувствую их», – тихо сказала змейка, в произошедшем винившая в первую очередь себя.