Гений лаборатории. Книга 2

— Об этом можете не беспокоиться. У нас есть доказательства, что вы работали в тот день и могли что-то видеть. Вам всего лишь нужно будет честно все рассказать, а уж мы обеспечим вам безопасность. К тому же у нас есть свидетельства патологоанатома, который видел на шее вашего друга синие следы от пальцев, которые явно нельзя получить при падении.

— Хорошо, как скажете. Я готов вам помочь. Но если моим детям будет угрожать опасность…

— Не волнуйтесь, мы не допустим этого. Будьте спокойны, — Хан Ван поднялся, а за ним старик и детектив.

Он еще раз заверил Канга, что обо всем позаботится, и проводил до дверей. Когда дверь за мужчинами закрылась, он подошел к кровати и устало опустился. Если дело снова не сорвется, и полиция возобновит его, то он успеет найти убийцу отца, хотя теперь и так понятно, что виноват отец Хван Сок Ёля, который в то время возглавлял ГлобалВижн.

Хан Ван взял телефон и набрал Чо Никкуна. Тот круглосуточно был на связи, поэтому тут же ответил на звонок. Ван рассказал о том, что случилось, и дал все необходимые распоряжения. Чо Никкун обещал сегодня же заняться защитой Канга и заодно навести справки о его детях и приставить к ним уличное наблюдение. Неизвестно, как отреагирует Хван Сок Ёль, когда узнает, что в деле гибели отца семейства Хан виноват его отец. Скорее всего, захочет замять это дело и начнет с подкупа и запугивания свидетелей.

Следующим Ван позвонил брату и попросил приехать. Все-таки будет лучше, если Рим узнает обо всем, ведь с каждым днем ему становилось все хуже. По прогнозам врачей, он может прожить еще около года, но Ван знал, что времени у него намного меньше. По крайней мере, сознательной жизни, когда он сможет здраво мыслить и свободно перемещаться.

Рим не заставил себя долго ждать и приехал через полчаса. Когда погиб отец, Риму было двенадцать лет, поэтому он мало что помнит, и в то время его вообще не ставили в известность того, что происходило, поэтому он даже не знал о подозрениях брата и о том, что он делал для того, чтобы раскрыть это дело.

Рим внимательно выслушал брата и почти не задавал вопросов. Только в конце рассказа попросил не ставить в известность Сюзи. Во всяком случае пока дело не разрешится, и виновные не понесут наказания.

Уже перед самым уходом он внимательно посмотрел на брата и признался:

— Ван, мне кажется, у нас ничего не получится. Столько лет прошло. Как можно сейчас хоть что-то доказать?

— Ты недооцениваешь нынешние технологии. Если подтвердится, что свидетели говорят правду, а также когда следователи поднимут и рассмотрят все неточности и странности, то можно многое понять и доказать. Конечно, старый Хван уже лет десять в могиле, поэтому ему ничего не сделаешь, но остались исполнители. Не удивлюсь, если среди них окажется сам Сок Ёль.

— А сколько лет ему тогда было?

— Точно не знаю, но больше двадцати.

— Понятно. Доброй ночи. Поеду в Биотех к Чо Никкуну, — Рим обнял брата и вышел из палаты.

Хан Ван лег на кровать и укрылся одеяло, надеясь, что эта ночь пройдет без сильных болей и неясной тревоги, будоражащей кровь.

* * *

Я лежал в кровати и изнывал от скуки. Ну не привык столько валяться. Мина принесла книги, но мне быстро надоело читать. Я даже попробовал сесть самостоятельно, а не при помощи управляемой кровати, но врач строго запретил это делать.

Подумав полдня, чем же себя занять, я позвонил Куну и попросил привезти мне тренажер для рук — эспандер. Он, конечно, удивился, но привез.

Мина отпросилась у Хан Рима и приехала ко мне после обеда. Она сказала, что Сувон по мне скучает и не отходит от двери. Я тоже по нему скучал. Жаль, в больницу собак не пускают.

Синхэ, как всегда, привезла еду, но на этот раз ту, что разрешил врач: отварное и запеченное.

Я был рад, что меня не забывают и каждый хочет как-то отвлечь меня от грустных мыслей, но сам раз за разом думал о том, что творится в моей жизни. Будто меня преследовал какой-то злой рок, который только и делал, что подсовывал все новых и новых врагов. Неужели мне и здесь уготована смерть?

В прошлой жизни я умер в своем кабинете, находящемся в институте, который сам основал. Я как обычно сидел в кресле и обдумывал создание очередного прибора, с помощью которого можно совершить грандиозное открытие. Все мои мысли были только об этом. Впрочем, как и всегда.

За свою долгую жизнь я не успел завести семью, и друзей всех растерял, поэтому единственной радостью были изобретения. Часто не спал по ночам, проверяя очередную теорию. За моим питанием тоже никто не следил, поэтому перекусы в забегаловках стали для меня обычным делом.

Я не ценил свою жизнь, не ценил свое здоровье и всегда думал, что все самое лучшее со мной случится позже. Однако годы шли, а кроме достижений в науке и в работе, больше ничего хорошего не случалось. Бывало, я с завистью провожал взглядом семью с детьми или оглядывался на крепких парней, выходящих из спортзала. Мне хотелось семью и подтянутое здоровое тело, но я ничего не делал для этого, а вновь окунался в свои изобретения.