Гении места или Занимательная география (СИ)

- Идем? – Петр протягивает Мике ладонь.

- Я с вами.

Петр вздыхает. Смотрит на Мо исподлобья.

- Уговаривать бесполезно?

- Бесполезно.

- А если я скажу, что тебе вряд ли понравится то, что ты там увидишь?

- Я в этом уверен.

- И все равно пойдешь?

- Все равно.

- Да и шут с тобой! – резко произносит Петр. – Не маленький, отговаривать не буду.

- А как мы все трое попадем в одно и то же место, в котором никогда не были? – Мо меняет неприятную ему тему.

- Как, как... Как обычно – в обнимку. Идет ко мне, молодые, – Петр раскрывает свои здоровенные ручищи.

- Главное, чтобы нас не занесло куда-нибудь на край пропасти, – бормочет Мо. Ему неловко от того, что его прижимает к себе мрачный немолодой дядька. Который, к тому же, другой рукой обнимает его жену.

- Не бойся, – криво усмехается Петр. – С Роксами путешествуешь, не абы как. Первым классом поедем.

- Не дергайся ты так, парень.

- Я не дергаюсь.

- И не ревнуй.

-Я вообще не ревнивый.

- Я так и понял. Не ревнивый. Просто влюбленный.

Варвара с сыновьями в компании Сони и Али остаются стоять, глядя на место, откуда только что отбыла троица. Тревога в их сердцах не позволяет им сразу заговорить. А потом их становится снова больше, чем пять. Прибыли гости.

А в это время сууг-нияс, Максимус Воды и просто испуганная девочка Лина сидит и плачет на берегу реки, берущей свое начало на одном из ледников Главного хребта Большого Кавказа. Смотрит на лицо матери, искажаемое набегающим потоком, и плачет. Дороги слезы сууг-нияси, но и они не помогают.

Вода тревожно плещется, ластится к ногам сууг-нияси, пытается выкатиться из берегов и лизнуть хотя бы носки кедов сидящей на берегу девушки.

- Не плачь, сууг-нияси, не плачь, Хозяйка Воды...

А она все плачет и плачет, уткнувшись в колени. Не получилось. Она не смогла.

После. Мика, Петр и Мо.

- Где мы? – изо рта Мо вырывается облачко пара. И на ярко-голубом небе над ними – тоже облака. Безбрежное голубое полотно над головами, с барашками идеальных пушистых облаков. А под небом – белоснежные пики, куда не посмотри – только горы, в сиянии вечных снегов. А троица кифэйев стоит на небольшом скальном пятачке, продуваемом, почти лишенном снега. С одной стороны – отвесная стена, с другой – обрыв.

- Таван-Богдо-Ола, – отвечает Мика, задумчиво оглядываясь по сторонам.

- Это не вершина, девочка, – Петр схожим взглядом обводит панораму гор.

- Почти вершина. Четыре двести пятьдесят шесть. Но это не важно. И здесь подойдет, – Мика делает пару шагов к краю.

- Где мы?! – Мо повышает голос. – Мика, стой, куда пошла?!

- Не шуми, – Петр кладет руку ему на плечо, тяжелую, горячую, словно из печи, руку Рокса. – Это массив Таван-Богдо-Ола.

- Пять священных вершин, – доносится голос Мики. Она подошла уже к самому краю. – А это... – она широко разводит руки, а потом поднимает их вверх, ладонями к небу, – Куйтэн Оргыл... Холодная вершина...

Голос ее падает до благоговейного шепота, но стоящие в нескольких метрах мужчины ее прекрасно слышат.

Мо категорически не нравится, что она стоит так близко к краю, но что-то не дает ему подойти, оттащить ее оттуда.

- Откуда она знает, как это называется?

- Она же Рокс. Она же Максимус.

- Она еще не Максимус!

- Уже. Смотри. И не шуми.

Время замирает под взглядом Максимуса, в его присутствии. Чтобы все произошло как надо. Фигура на краю пропасти стоит какое-то время, низко наклонив голову. Так долго, что Мо не выдерживает. Дергается к ней, у него гадкое предчувствие. Хрен вырвешься, если тебя держит Рокс!

- Стой! Не мешай ей!

Поднятые вверх руки снова широко разводятся в стороны, она поднимает лицо к ярко-голубому небу в идеальных барашках облаков. И делает шаг вперед. В бездну.

Вопль смертельно раненного зверя множат бесстрастные горы.

Мо падает на колени, корчась, захлебываясь собственным криком, сердце яростно колотится, раздирает грудную клетку, рвется в горло. Он лишился ее. Он умирает.

Он умирал бесконечно долго. Время под взглядом Максимуса замирает. А потом чья-то тяжелая рука грубо схватила его за волосы и повернула лицом туда, где в бездну шагнула его любимая. И он увидел ее. Сначала лицо, потом показалось остальное – плечи, корпус, ноги. Она медленно поднималась из-за края пропасти. Показалась полностью и аккуратно, осторожно ступила на твердую поверхность. Мика наклонила голову, словно прислушиваясь к себе.

Старший из Роксов отпустил затылок Мо, и тот обессилено рухнул на промерзший камень. А Петр неспешно подошел к свежеиспеченному Максимусу Земли и отвесил тому увесистую оплеуху. Наверное, от такого удара у обычного человека бы приключилась легкое сотрясение головного мозга. А Мика лишь сжала пальцы в кулаки и как-то по-кошачьи зашипела.

- За что?!

- Ты что творишь, мать твою?! Ты о нем подумала?! – Петр резко развернулся и ткнул пальцем в скорчившегося на земле Мо.

- Я... я... – Мика выглядит растерянной. И в ее лице, да этого холодном и безмятежном, проступают наконец-то человеческие эмоции. Страх. Сожаление. И что-то еще. – Я должна была проверить... что получилось...

Петр молча смотрит на нее, а потом со всем силы ударяет кулаком в ладонь.