Гении неба

— Энди, не выдумай ничего! Удирай, если ее встретишь! — встревожилась бабушка, — Пока что при попытке к бегству, как ты выразился, пострадала вовсе не она. Ты понял? У нас на нее наготове сидит целая группа. Никуда не встревай!!!

— Слушай, женщина, я не самоубийца, а я Иван — райпер. Riper — англ. «потрошитель». А эти твои пострадавшие — они явно старались «стать на путь правового государства». Но для нее законы — это фикция, она не замечает их, я тут кое — что о ней уже узнал. Вот только она не знает, что я знаю, и еще не знает, что Дэв прилетает и значит не будет светиться в аэропорту. Так или нет?

— Пока что мы не обнаружили никаких ее следов, — осторожно сказала она.

— Вот именно. Дама пока что где-то отсиживается, как всякий застенчивый человек. Это впервые за сколько лет оттуда кто-то слинял? Толпы газетчиков, бешеная известность, кошмар какой для тихой, скромной и главное — правильно воспитанной девочки! А оттуда кроме нее кто-нибудь убегал?

— Так я тебе и сказала! Ладно, езжай. Но смотри мне!

— Не беспокойся. Я, как-никак, незаконный потомок майора Пронина. Внебрачный внук Штирлица. Крестник Крючкова. Как здоровье моего крестного папочки, печень не беспокоит? В общем, BE HAPPY, NOT WORRY[11]. А если что, то я позвоню, — сказал я и положил трубку. Тяжело общаться с гебистами. Даже если это любимая бабушка.

— Снимай чужое, поедешь в своих вещах, — отрезал отчим. Я капитулянтски поднял руки:

— Хао.

Вот в какой обстановочке я встречал моего заокеанского друга. Тем не менее, когда я отдалился от семейной «Нивы», то преспокойно нацепил обратно свои часы. И стал ждать, грызя столь редкое нынче эскимо недалеко от боковых ворот на летное поле, украшенных небольшой вывеской «для официальных делегаций». Часы синхронно с большим циферблатом демонстрировали без трех два. Потом — без двух. Окружающий пейзаж радовал глаз: патрульные с щекотунчиками[12] и передатчиками, скучающие как на похоронах мужики в штатском, несколько готовых и употреблению «волг» разных цветов. Я являлся одним — единственным неправильным элементом в стройном наборе неброско одетых плечистых скучающих мужиков. В своей майке с весьма скоромным фото грудастой Сабрины в прозрачной блузочке и с письменным заверением под фото: «Она всегда со мной», в лажевых, по уверению братца, кроссовках и коротко подрезанных бывших джинсах, а нынче модных шортах. Старшой всей этой команды вопросительно покосился в мою сторону и поднял бровь. Я ухмыльнулся и сложил пальцы как надо, подав сигнал: «я свой»[13]. Старшой просто кивнул.

Часы дрогнули минутной стрелкой и показали ровно два. Жестяной голос в репродукторах молчал как застреленный. Водитель одной из машин завел двигатель, и без заметных глазу причин внутренним толчком все пришло в движение: мужики исполнили никем не произнесенную команду «по коням!», кто-то открыл ворота и к нам с рулежных дорожек покатил длинный серый лимузин. Я с сомнением смотрел на приближающийся экипаж, похоже, что действительно официальный. Блестя лаком, он притормозил, открылась дверь и из его недр прозвучал чертовски знакомый голос:

— Хай, Энди, камон, киддо!

Я рефлекторно влез, захлопнул за собой дверь, увидел ехидную морду Дэва и еще какого-то сухощавого мужика в строгом костюме, так же рефлекторно пожал ему руку, рявкнув:

— Хау ду ю ду, сор!

— Вольно, — с ужасным акцентом и еще большей важностью сказал Дэв:

— Этот е-эсть моя дадьюшка.

— Френсис, — улыбнулся дядюшка и сказал на очень приличном русском:

— А ты и есть тот самый загадочный «славянский контакт», то есть приятель моего балбеса?

— Йе-эс, сор! Ит из ай, — воскликнул я голосом ведущего телевикторины «Темз Телевижн», выпучив глаза и придавая физиономии чугунное выражение. — Ай эм Энди Райпер, обмирал-майор Кэгебу, специалист по грязным трюкам и прочее.

— Н-да, похоже действительно ему здесь есть достойный товарищ, — удовлетворенно сказал дядюшка Френсис, — В таком случае я рад за него. Что же, тогда я немного побеседую с вами обоими и отпущу куда глаза глядят. Кстати, а куда они у вас глядят, то есть где вас искать, если вы мне понадобитесь?

— Главным образом, на природу. Мы будем отдыхать подальше от шумной Москвы, — родил мысль я, — Моя семья имеет на севере, менее ста километров от города, загородный дом.

Спустя некоторое время мы отбыли на дачу. Любезность Дэвова дяди простерлась аж до предоставления нам транспорта в виде 1 (одной) машины. В общем, сумерки еще не пали на землю, как мы уже распаковали весь багаж на ранчо. Невдалеке от домика приехавшие отдыхающие разбили палатку, и она смотрелась здесь несколько нескладно. Но речка рядом, подумал я, и может быть, я стал чересчур мнительным, а они вовсе и не имеют задачи приглядывать за нами?

Машина давно уже уехала. Мы с Дэвидом распихали все по предназначенным местам, развели огонь в камине и поглядели друг на друга:

— До сих пор не верю, что ты приехал, — растроганно сказал я, когда Дэв, наконец, запустил транслятор, — Позволь тебя обнюхать. Да, ты и вправду вовсю воняешь своей Америкой. А ты все взял?