Гении разведки

— Но давайте потихоньку перейдем и к этому. Связи начались в Испании?

— Именно там, а все разговоры о том, что он разведчик чуть не с пеленок, — спекуляции. В Испании были лучшие силы советской разведки — Эйтингон и знаменитый Орлов, который потом ушел на Запад. Орлов и стал непосредственным начальником Григулевича.

— Сколько же народа начинало у Орлова.

— Меня удивляет другое: скольких же людей находили на улице, и они становились теми, кем становились.

— А меня поражает иное: Орлов сбежал, а многие к нему — с уважением.

— Он дал слово. Никого не выдал, хотя потом, после смерти Сталина, написал книгу — она одна из лучших, потому что в ней нет злобы, написана отстраненно.

— И ваш отец, судя по всему, отзывался об Орлове хорошо?

— В высшей степени. Он им восхищался. Что здесь удивительного? Та эпоха дала такие вот личности. Есть ли они сегодня? Приметил отца Орлов, оттуда и пошло, этим определяется вся его жизнь. Основная идея — борьба с фашизмом.

— Однако приходилось устранять в Испании некоторых, тех, что были близки к троцкизму.

— Не лично, конечно. А как у нас во время Гражданской? И в Испании шла настоящая гражданская война. Ничего страшнее нет и быть не может. Наверное, что-то такое у отца и было, приходилось. А как иначе? Я лично знала людей, чьих родителей франкисты заживо закапывали в землю.

Самая трагическая страница жизни

— Как вы думаете, почему ваш отец, хорошо знавший Орлова, слава богу, не пострадал? А ведь у многих не обошлось. Абеля — Фишера, к примеру, выгнали из органов, и считалось, повезло, потому что многих других расстреляли… А ваш отец вскоре после поражения в Испании участвовал в операции «Утка» по уничтожению Троцкого.

— Документы того дела по-прежнему закрыты. Полагаю, эта операция — самая трагическая страница в его жизни. И, к счастью, у его группы ничего тогда не вышло. Завершили дело другие.

— Но не по вине вашего отца. Он себя там проявил достойно.

— Не знаю, по чьей вине. Но результата не достигли. Хотя сколько уж на Троцком было крови… Троцкий свое получил. Но я бы попросила прощения у внука Троцкого — ему пришлось тяжело. У Григулевича были трагические моменты в жизни, и, думаю, это расплата как раз за то покушение. И, наконец, найденные в немецких архивах документы подтверждают: Троцкий вел переговоры с фашистами. Факт налицо, и я пытаюсь объяснить, почему покушения на Троцкого проходили в 1940-х, в канун Второй мировой войны. Были у него соратники по всему миру, он обратился к немцам. Все это к тому, что и операция была затеяна как раз в тот период. Долго тянулась история — Скандинавия, Турция, Мексика. Пытались устранить его где-то в другом месте. А получилось, что пришлось пересекать весь земной шар — до Мексики. И иметь дело с ненадежными людьми — мексиканцами, да еще с художниками.

— Типа великих Сикейроса и Риверы. А с Рамоном Меркадером, которому это удалось, ваш отец был знаком?

— Конечно. Хотя познакомились уже потом. И я его видела. Они входили в две разные оперативные группы, которые по всем законам жанра не имели права знать друг друга. Отец жалел Меркадера: 20 лет за решеткой. И, как сильная личность, тот в тюрьме не потерялся. Выдержал все пытки, а пытали его поначалу каждый день. Ничего и никого не выдал.

Послу — Мальтийский орден

— Ваш отец был послом Коста-Рики, наверняка не самым бедным «латиноамериканцем» в Риме. Может, что-то, припасенное на черный день, было прихвачено с собой, привезено в СССР?

— Вы рассуждаете с точки зрения современного человека. Это ж были совсем другие люди. Когда в 1990-е годы и в нашей квартире, наконец, появилось высокое начальство по той, прежней профессии, гости испытали шок. В нашем жилище не обнаружилось ну абсолютно ничего ценного. Даже когда отец пошел работать в академию и финансовая ситуация изменилась, он стал писать книги, то разговора о каких-то покупках не возникало. За всю жизнь он купил в дом большой стол для работы и стулья: пошел в ГУМ, а там какая-то дама, небывалая для того времени история, отказалась от гарнитура. И десятилетиями за этим удобным раскладным столом он писал свои книги. Даю вам слово: все, больше ни одной вещи в дом. Его это не интересовало.

Как отец выжил? Удивляются: в такой неблагодатной среде стал академиком. А какая судьба была у генералов Судоплатова и Эйтингона, которые сидели в тюрьме? Или у тех, кого расстреляли? Среди них были и друзья отца.

Отец жил, а не выживал

— Вы не считаете это восхождением? Потерять не по своей вине связь с делом, которое блестяще знал и которому был верен. И подняться на новые высоты.

— Отец — такой не один. Сколько отсидел другой выдающийся разведчик, Дмитрий Быстролетов? И оставил после себя тома книг. Григулевич, не самый глупый человек, понял, что его не случайно не поставили к стенке, не посадили, оставили в покое. Ведь за что Эйтингона и Судоплатова посадили как раз в 1953-м?

— Скорее, за Берию. Ваш отец его не знал?