Гений среди растений (СИ)

Первым прорывом стало понимание механизмов юнан — оказывается, их не только можно было ставить, но и снимать! Ну, логично же — судя по следам на стенах и сталактитах. Сутки бесконечного тока воды по свисающим с потолка каменным «сосулькам» потребовались для того, чтобы размыть солевые отложения. Хорошо хоть наклонная структура пещеры позволяла не задумываться об утилизации излишков — всё вытекало наружу самостоятельно. Тут-то и пригодились орехи — усваивались они замечательно, насыщали пусть и не очень, зато и связанные с потреблением пищи последствия пока не проявлялись. Но хотелось, конечно, большего. Клетчатки, белка, мяса!

«Боюсь, употребление местных обитателей в пищу аукнется мне чуть большим, чем покраснение и зуд кожи».

Но об этом стоит задуматься, когда заперший выход пруд отравы испарится окончательно. Будто подтверждая опасения о повальной ядовитости фауны, его уже облюбовали какие-то жуки-водомерки, передвигающиеся странными рывками, напоминающими скорее телепортацию, чем движение. Во всяком случае, переходный период между точками А и Б отследить не удавалось, как он ни пытался.

Но сколько тот пруд будет пересыхать? Запас провизии далеко не бесконечен.

В задумчивости он потыкал по «цветку» на предплечье, выводя знакомые и изученные юнан. Пиро для разведения костра, пиро для осушения камней…

— И, в потенциале, для наведения тёплых полов, ге-ге-ге, — хмыкнул он, отгоняя мысль о возможной местной зиме.

Это летом можно дёргаться, не будучи «вооружённым» даже портками, а зимой ложись да помирай. Дожди здесь уже намекнули ненавязчиво на любовь природы к экстремальным перепадам температур.

Отвлеклись. Ладно, с пиро всё понятно — если есть ослабленная версия, можно и усиленную сделать, которая сможет работать по принципу перегретого плазменного жгута и резать камни не хуже сверхплотной струи воды. Но что, если…

— Окисление, температура, процесс… Окисление, температура… — Он пришлёпнул разомкнутую «ракетку» на камень рядом с прудом и, задумчиво переводя взгляд с пиро на гидро и обратно, принялся размышлять. — Гидро не совершает ничего, что не могла бы сделать сама природа, поэтому в ней нет прямых линий. Хм…

Он огляделся в поисках подходящего камешка и, найдя, стал царапать поверхность скалы. Нет уж, новые опыты методом научного тыка проводить больше не хотелось. Гремучий газ научил тому, что он у себя один, нужно беречь себя.

— Процесс — это прямые, да? Тогда, хм… Окисление — связывание окислителя с веществом. Но почему именно кислорода? Фтор справляется не хуже. Нет, брежу. Что такое сам процесс окисления? Химия или физика? Химия, конечно. Да? Да?

Он покачал головой, пытаясь воскресить в памяти школьные знания. Как-то там хитро объяснялось, что-то связанное с привязыванием электронов. То есть, всё же физический процесс. И руку так характерно покалывало во время первого испытания пиро.

— Процесс электролиза. Электро… Электричество? Ток электронов? И… Ионы? Ионный обмен! — Он зацарапал скалу с новыми силами, бормоча себе под нос. — Ионизация как утрата электрона, радикалы… Это всё процессы, процессы! Как их?!

Он отбросил камень в сторону и завалился там же, где сидел, раскидав руки в стороны, бессвязно бормоча и смотря слепым взглядом сквозь нависшие над головой своды пещеры. Люди годами учили физику и химию, и лишь последние годы начали давать плоды, совершать прорывы, а он тут за полчаса хочет переизобрести всё! Дурак, ой дурак!

К горлу опять подкатил колючий ком. Смерть во всей красе — от голода, диких зверей — или, скорее всего, от отравления. Джунгли забирают слабых, а он лишён права на лень и безволие.

Но почему тогда так тяжело поднять голову? Нет, не тяжело, а лень.

— Вломммммм, — замычал он мантру.

В пещере веяло запахами сырости, озона, особняком стояла въедливая вонь из отделов бытовой химии. Очень специфическая водичка, очень. Но не травит, тут скорее в психологических барьерах дело — слишком уж негаданно случившееся за последние два дня. А организм знает, что не стоит перегружать себя — что голову, что тело, что душу. Это неизбежно приводит к активации механизмов самозащиты, и у взрослых это всегда лень и ожесточение.

«Ладно, я не дурак. И то, чего не было у яйцеголовых, мне поможет. Достаточно простроить корректный юнан, и это избавит меня от необходимости годами зависать в лабораториях, наощупь пытаясь найти закономерности».

В конце концов, основными принципами любой вселенной всегда являются случайность и ошибка. Шмель летает, потому что не знает, что не должен, а лучшие открытия сделаны дураками и лентяями, не знающими, что «так нельзя и не работает». И здесь и сейчас если выживание осталось в планах, придётся не просто приспособиться, используя подручные средства — а, как пристало человеку высокоразвитому, — научиться эти самые средства создавать. С помощью юнан.