Гении сыска. Этюд в биографических тонах

Так или иначе, расследование принесло Уильяму Томасу Стиду скандальную известность. Дальнейшая его судьба была не менее бурной и разнообразной. Он продолжал разоблачать и расследовать; он боролся за мир во всём мире и за Соединённые Штаты Европы; он путешествовал по миру и писал интереснейшие статьи и книги. Например, после поездки в Россию (1888 год), он написал книгу «Правда о России», которая, хотя и содержала немало критических замечаний, в целом была чрезвычайно благожелательной по отношению к России и тогдашнему русскому императору Александру III.

Стид увлёкся телепатией и активно пропагандировал её, утверждая, что обладает экстрасенсорными способностями и умеет читать мысли. Он оставил свой след и в истории приключенческой литературы — именно Уильям Стид в 1896 году подсказал одному из классиков жанра — Мэтью Фиппсу Шилу[136] — сюжет романа «Сапфир раджи».

В конце жизни Стид близко сошёлся с другим выдающимся человеком, чьё имя неоднократно появлялось на страницах нашей книги (и без которого, признаюсь честно, эта книга не появилась бы никогда) — с Артуром Конан Дойлом.

Правда, общим интересом тут оказались отнюдь не расследования (а создатель Шерлока Холмса тоже занимался журналистскими расследованиями), как можно было бы ожидать, а спиритизм: и Стид, и Конан Дойл были ярыми популяризаторами возможности общения с миром духов (после гибели Стида в Чикаго даже появился спиритический центр его имени). Но это увлечение выдающегося журналиста и общественного деятеля не имеет отношения к теме нашей книги.

Вернёмся к нашему герою. Вот с этим-то злом, буквально захлестнувшим викторианскую Англию, по мере сил боролся герой нашего очерка Игнациус Пол Поллаки — причём задолго до расследований Уильяма Стида. Майор Фицрой Гарднер, автор интереснейших мемуаров о викторианской эпохе «Дела и дни старого повесы» и «Новые воспоминания старого повесы», уделил в них место и знаменитому сыщику — и как раз в связи с таким случаем.

По рассказу мемуариста, знакомство состоялось в 1884, когда двадцатичетырёхлетний Гарднер пытался разыскать исчезнувшую из дома молоденькую девушку, чья мать была приходящей медсестрой супруги родственника Гарднера. Поскольку в то время газеты полнились леденящими душу рассказами о бандах, обольщавших красивых девушек, а затем продававших их в бордели континента, Гарднер обратился к Поллаки, о котором было известно, что он имел обширнейшие знакомства в европейском криминальном мире и опыт в международном сыске:

«Первое представление о том, что такое работа детектива, я получил от Игнациуса Поллаки, в то время — самого известного детектива, пользовавшегося международной славой. Он свободно владел шестью языками и был близко знаком с опаснейшими преступниками четырёх стран[137]. Мне же было тогда двадцать четыре года. Речь шла о похищении человека. Я на всю жизнь запомнил его уроки…

<…>

…Опытный сыщик принял в деле живейшее участие; пропавшая девушка была вскорости найдена»[138].

Но не в каких-то иностранных трущобах, а в пансионе Вестборн Гроув, где она благополучно проживала со своим возлюбленным, занимавшим, по словам Гарднера, достаточно видное общественное положение: «Мы вернули её в семью, и я больше не слышал о ней — до тех пор, пока не встретил, пятнадцать лет спустя, в роли гостеприимной хозяйки одного приёма, на котором, среди прочих, присутствовал покойный король, тогда — ещё принц Уэльский. Она умерла два года назад»[139].

Принц сыщиков, король шпионов

Середина 1860-х годов была периодом расцвета деятельности Поллаки, пиком его карьеры частного детектива. Он обрёл подлинную известность, его имя часто появлялось в печати, звучало в частных и официальных беседах. Так, в марте 1867 года Поллаки вспомнили даже в парламенте. Депутат Палаты общин Бредфорд Хоуп выступил с длиннющей речью, в которой выступил против намерений ужесточить досмотр багажа пассажиров, въезжающих в страну из Франции после посещения открывавшейся в апреле того же года Всемирной выставкой в Париже. Власти опасались бурного оживления деятельности контрабандистов.

Было предложено привлечь к работе на таможне частных детективов, в частности, Игнациуса Поллаки и его сотрудников.

Мистер Хоуп в своей речи заявил, что нет никакой нужды обращаться в контору Поллаки. Он полагал, что полицейские и таможенники вполне справляются со своими обязанностями, а вводить дополнительные меры и привлекать частных лиц, означает непомерное увеличение расходов — действительно, услуги Поллаки и других частных детективов обошлись бы казне недёшево.

В последовавших за речью дебатах приняли участие Бенджамин Дизраэли и Уильям Гладстон. Об этом сообщала статья в газете «Хансенд» от 8 марта 1867 года.