Геннадий Зюганов: «Правда» о вожде

По-своему помогали “Правде” и вышедшие из ее рядов Борис Миронов и Иван Лаптев, которые в разное время возглавляли верховное печатное ведомство РФ. Борис Сергеевич пытался склеить разорванный внутренними борениями правдинский коллектив, предлагал даже — он человек азартный — на один день закрыть и тотчас же перерегистрировать “Правду”, чтобы увести ее из под греческих “друзей”, оказавшихся, как я уже писал, не слишком умелыми коммерсантами-издателями, но очень жесткими администраторами, всеми способами экономившими и на газете, и — особенно — на ее коллективе.

Вскоре, однако, Бориса Миронова, талантливого писателя, сибиряка, но, может быть, не очень искусного администратора — министра массированно атаковали его недавние “лепшие” друзья-демократы, грубо обвинили в национализме и других смертных грехах и заставили покинуть кабинет на Страстном бульваре, дом 5. Было забыто,, что именно он на базе бывшего издательства “Советская Россия” создавал издательский дом “Русская книга”, который в последние годы возглавляет Михаил Федорович Ненашев — безусловно, выдающийся деятель нашей печати и нашей культуры.

(Замечу в скобках: греки (эллины) господа Янникосы сегодня могли бы и не вызвать такого возмущения в коллективе, знай мы, правдисты, что и “новые коммунисты” из ЦК КПРФ поступят с газетой по-гречески. Те (то есть греки) убеждали меня после президентских выборов 1996 года: вы же видите, что левая оппозиционная печать не имеет шансов на успех в России и надо менять вектор ее содержания. Для чего убрать из “Правды” наиболее радикальных членов редколлегии, начиная само собой с главного редактора.“Новые коммунисты” наступили на те же грабли, хотя вроде бы с других позиций: они нашли, что “Правда” стала вести себя чересчур самостоятельно, дает слово тем, кто неугоден “вождям”, слишком много места отдает культуре, науке, мало печатает материалов о бурной деятельности первичных партячеек… И, естественно, сделали то, чего не удалось грекам: заменили главного редактора на более покладистую “врио”, которая, что так же подразумевалось, постарается доказать свою преданность…Это можно показать на одном примере: я категорически отказался публиковать грубые заметки партийного начальника, который, побывав в КНР раз-другой, да и то наскоком, принялся обвинять в незнании Китая Всеволода Овчинникова, всемирно известного журналиста, писателя (чего стоит одна “Ветка сакуры”). Да еще и в сознательном искажении экономических, политических, идеологических процессов в этой великой стране. После того, когда за мной захлопнулась дверь главредакторского кабинета, “заметки” были напечатаны… Право, мне стыдно перед своим старшим товарищем, на творчестве которого мы учились журналистскому мастерству).

Об Иване Дмитриевиче Лаптеве я надеюсь как-нибудь рассказать особо — с этим неординарным человеком связаны и светлые, и драматические события в истории “Правды”.

Всех имен, вошедших в ее почти вековую летопись, не назовешь. В этой главе своих воспоминаний я пишу только о тех, кто — каждый по-своему — помогал газете выжить в трудные годы, кто, как бы ни складывалась его жизненная и журналистская судьба, искренне, бескорыстно оставался и остается правдистом, разделяет ее целенаправленность и целеустремленность. Да хотя бы просто помнит и ценит, что какая-то часть его творческой биографии — это служение “Правде”.

Многие из журналистов, прошедшие ее школу, сейчас возглавляют газеты, журналы, издательства, телеканалы, работают в разных СМИ. Это (по алфавиту!) и Владимир Большаков, и Валерий Бровкин, и Олег Лосото, и Георгий Овчаренко, и Владимир Любицкий, и Виктор Широков, и Владимир Чертков, и два Александра —Батыгин и Шинкин, и еще два Александра — Платошкин и Черняк, и Михаил Третьяков.

Большую, я сказал бы — уникальную (это слово почему-то всегда вычеркивал из газетных полос наш главный редактор Виктор Григорьевич Афанасьев) роль сыграл в августовские дни 1991 года Владимир Федотов. Он был своего рода“офицером связи” между редакцией и министерством печати, одним из немногих, кто мог по дружбе пробиться к министру М.Н. Полторанину, чтобы остановить произвол по отношению к “Правде”, к ее коллективу. Будучи зав. отделом местных корреспондентов и председателем профкома, Владимир Дмитриевич сделал все, чтобы на пост главного редактора избрали Геннадия Николаевича Селезнева, который всего несколько месяцев работал в “Правде” первым замом и которого большинство собственных корреспондентов на местах еще не знали в лицо…Уж и не знаю, почему так получилось, что именно Федотова уволили из редакции едва ли не с первой волной сокращения штатов…

Потом Владимир Дмитриевич работал в Минпечати, как мог, помогал родной газете.