Генофонд нации

Хотя… Нет, никому нельзя верить до конца!

– Слушай меня! – сказал он на ухо Скотчу, перегнувшись через сиденье. – Когда подъедем, ты выйдешь из джипа и подстрахуешь телку. Понял? Ты понял?!

С губ Ноздри летела слюна. Скотч незаметно вытер щеку платком. Издержки производства. Приходилось терпеть.

Тем более, что валить предстояло человека, которого он и так собирался убрать, вернувшись в Питер.

За деньги – и очень хорошие деньги – сделать это будет вдвойне приятно.

4. От «господина» до «гражданина» один шаг

Кабинет генерала Калужного в Главном управлении по Поволжью являл собой как бы причудливую помесь бульдога с левреткой. Последнюю – собачонку несерьезной комнатной породы – представляло неимоверное количество бесполезных сувениров, которые бизнесмены дарят генералам по праздникам, а генералы затем передаривают друг другу в дни рождений.

Поскольку Калужный был генералом федерального масштаба, полки шкафов, журнальные столики буквально ломились от вазочек, корабликов, компасов, песочных и иных часов, глобусов и – местный колорит – самолетиков.

От «бульдога» же в кабинете были матерый сейф доисторических времен с приклеенным на дверце плакатом того же периода: «Осторожно, враг подслушивает!», стенд «Из истории расследования финансовых афер и экономических преступлений» и длинный черный стол для заседаний с рядом таких же черных неудобных стульев, напоминавших орудия пыток.

Как раз на них гостеприимно и кивнул генерал Калужный, предлагая питерцам чай в толстых стаканах с мельхиоровыми подстаканниками. Он медлил с началом совещания, расспрашивая то о громкой операции в гостинице – генералу уже отзвонились из всех силовых ведомств, то о репертуаре питерской филармонии. Виктор Тихонович, как понял Токмаков, вообще был меломаном, особенно западая на вокал, и в частности, на местную знаменитость Елизавету Заболоцкую.

Все это показалось Токмакову подозрительным – и чай, и рассуждения о колоратурном сопрано, а в особенности чрезмерная улыбчивость генерала. Пусть большинство из улыбочек имело конкретный адрес – Жанна Милицина – Токмаков не мог поверить в искренность бывшего чекиста.

И был прав на все сто! Потому что, поулыбавшись Жанне Феликсовне, выглядевшей сегодня не столь неприступной, генерал открыл совещание неприятным известием. Диск Костомарова, переданный Андреем Фефеловым в оперативно-технический отдел, был с сюрпризом. При первой же попытке открыть – стерся начисто, выбросив на экран монитора картинку: фотографию рушащегося торгового центра в Нью-Йорке. А скопировать файл компьютерщик не успел…

Токмаков опустил голову. Ну, вот и все, еще одна ниточка оборвалась!

Глядя на убитое лицо Вадима, генерал Калужный выбрался из-за стола, сел напротив:

– Не все так скверно, Токмаков! Я уже отзвонил моему другу в ФАПСИ. Ты эту славную контору знаешь. Не успеешь подумать о чем-нибудь таком, как они уже срисуют биотоки мозга и расшифруют, куда ты спрятал заначку от жены!

– Слава богу, что я холостой! – вставил свои пять копеек неугомонный Андрей Фефелов, так же присутствовавший на совещании. – Правда, у меня вся зарплата как заначка. Не успеешь ахнуть, уже накрылась медным тазом как тот диск!

– Фефелов! – прибавил громкости генерал. – Не перебивать! Так вот, о заначке… Тьфу, черт, о ФАПСИ! У них есть одно подразделение, которое… Ну, в общем, здесь все свои, могу сказать… которое контролирует и записывает все интернетсообщения в Рунете. Соответственно, у них есть банк данных, и по моему запросу они в этот банк заглянут уже сегодня.

– Если у нас будет официальный ответ Федерального агентства правительственной связи, – встрепенулась Жанна Милицина, – это упрочит позиции следствия.

Генерал-лейтенант Калужный обнял ладную фигурку следователя далеко не отеческим взглядом:

– Ого-го! Еще как! Обязательно упрочит, ведь я, дорогая Жанночка, распорядился направить ответ в два адреса – мне и к вам в Питерское управление.

Токмаков не разделял оптимизма генерала. Даже если из нескольких миллионов сообщений «фапсишники» вычленят нужное, оно наверняка окажется зашифрованным. Пройдет, черт знает сколько времени, пока оставшиеся на скудном государственном довольствии компьютерщики сломают пароль, а ФСО тем временем подаст заявление на возмещение НДС.

Однако Токмаков забыл, что было и неудивительно после приключения в гардеробе, о маленькой трудовой победе Виктора Непейводы. Тот провел утро на Саратовском алюминиевом заводе в приятной беседе с коммерческим директором Идрисом Хапшоковым. Для начала Непейвода остановился на деятельности «дочек» завода – «Технохима» и «Спецлабприбора», явно подпадающей под статьи Международной конвенции об ограничении оборота веществ и оборудования для наркопроизводства. Возразить Хапшокову было нечего – все документы были скреплены его подписью.