Генофонд нации

На седьмом этаже «Волжской твердыни», как в Саратове называли Стена-банк за его неохоту выдавать кредиты, лучи солнца осветили кабинет председателя правления.

Обстановка просторного кабинета свидетельствовала о причастности банка к финансированию авиационных программ. На стеллаже в углу красовались модели боевых самолетов и вертолетов, простенок занимала картина маслом: биплан многоцелевого назначения Ан-2 доставил гуманитарную помощь в африканский поселок. И даже Т-образный стол председателя правления, в доброй канцелярской манере выстланный зеленым сукном, напоминал средних размеров аэродром.

Вдоль этого стола метался человек среднего же роста, возраста и способностей – Юрий Германович Безверхий. В данную минуту он никак не выглядел хозяином солидного кабинета в «Волжской твердыне». С заложенными за спину руками, суетливым взглядом, он, скорее, напоминал терпящий бедствие самолет, который хотел бы, но не может приземлиться на взлетно-посадочную полосу родного аэродрома.

… Вопреки завистливым предположениям о сладкой жизни жирующих банкиров, утро в банке начинается рано. К девяти часам начальники ведущих управлений и департаментов – финансового, ценных бумаг, кредитного, валютного и корреспондентских отношений – уже должны получить текущую информацию по своим линиям, чтобы на пятиминутке доложить ее председателю правления.

В эти пятнадцать минут определяется тактика предстоящего дня, поэтому Юрий Германович Безверхий чрезвычайно ответственно подходил к утреннему совещанию. «В банке нет бесплатных денег, – любил повторять он. – Наша задача оставить по минимуму денег на сегодняшний день. Каждый наличный рубль должен крутиться как белка в колесе».

Он и сам крутился как эта белка. Или бешеная крыса, стремящаяся обогнать других в крысиных бегах, любой ценой урвать свое. Когда пару лет назад добрые люди предложили ему Схему, Стена-банк лежал в руинах, имея несколько десятков миллиардов задолженности перед бюджетом. Теперь долги банка погашены, личный счет Безверхого в швейцарском банке округлился, как и его животик.

«Вся наша жизнь – крысиные бега», – это выражение Юрий Германович привез из Соединенных Штатов вместе с остроносыми ковбойскими сапогами и дипломом бакалавра университета, полученным в результате двух месяцев приятных развлечений. И в сапогах, которые он надевал при выездах на заволжские пикники с коллективом родного банка, и в циничной американской фразе была истинная крутость. Не говоря уже о дипломе с американским орланом, взлетевшим неизмеримо выше, чем двуглавый российский орел.

Однако крутой характер не купишь, на прокат не возьмешь. Это тебе не ковбойские сапоги – взял и надел. После звонка из Петербурга на мобильный телефон, номер которого только для таких экстренных ситуаций использовался, Юрий Германович не спал всю ночь. В банк он приехал злым, раздраженным, опоздав на четверть часа. И – случай небывалый – первым делом пригласил в кабинет начальника службы безопасности. Того самого Костомарова, которого по жизни недолюбливал, ибо он, Петр Трофимович, как раз-таки обладал металлом в голосе и характере.

«Казначей» – начальник финансового управления, отвечающий за святая святых – координацию активов и пассивов, и «кредитник» недоуменно переглянулись. Главный бухгалтер – солидный мужчина под шестьдесят, перешедший в Стена-банк из рассыпавшегося Стройбанка – уселся в приемной со свежим номером «Коммерсанта».

Начальник департамента коротношений, решительная дама бальзаковского возраста, стройная и подтянутая, со звучной фамилией Кайеркан закурила, нервно стряхивая пепел прямо на серебристый ковролин. Из всех собравшихся на пятиминутку она, единственная, знала, чем реально грозит банку предстоящий визит питерских оперативников, о котором их своевременно предупредили. Добро бы были местные – со своими всегда можно найти общий язык, городок-то маленький, линии пересечения жизненных интересов всегда найдутся. Так нет же – едут из Питера. А это уже чревато. Грозит Юрику серьезными проблемами.

Юриком Лидия Кайеркан называла председателя правления. Их «служебный роман», начавшийся два года назад, шел на убыль одновременно с подъемом банка, что Лидию отнюдь не устраивало. Она надеялась, что проверка отвлечет Юрика от безмозглой телки, на которой тот сдуру женился пару месяцев назад. Вернет в объятия женщины, одинаково хорошо понимающей как в сексе, так и в кредитно-финансовых операциях.

Надежды питают не только юношей. Надежды питают стареющих женщин, поезд которых вот-вот уйдет с последнего полустанка любви.

Невеселые думы Лидии Кайеркан прервал голос молоденькой секретутки:

– Юрий Германович приглашает…

3. Гонка с препятствиями

В это утро пятиминутка не затянулась. Ни одна из четырех позиций доклада – текущая информация о наличии денег на корсчетах, уровень ставок, тенденции курсов валют, цены на бумаги – не вызвала адекватной реакции председателя правления банка. Юрий Германович уныло смотрел в одну точку – на пепельницу из золоченой бронзы, выполненную в виде соблазнительно раскинувшейся Наяды.