Геном

С верхней палубы особенно хорошо были видны огромные размеры русского корабля. Метров тридцать в ширину, длиной в два футбольных поля ледокол «Арктика» был самым крупным в мире. Два ядерных реактора позволяли резать лед толщиной до четырех метров — еще один мировой рекорд. Палубы были выкрашены в зеленый цвет, отчего они делались похожими на миниатюрные поля для гольфа, в то время как внешние стенки были покрыты полинявшей красной краской. Возможно, конструкторы решили, что сочетание зеленого и красного лучше выделяется на фоне арктического льда, однако Пейтон оно напоминало о Рождестве, до которого оставалось меньше недели. Она не могла думать о празднике, не вспомнив тут же Дезмонда, ночь, проведенную на берегу Хаф-Мун-Бей, и тот момент, когда он открыл коробочку со стеклянным сердцем. Пейтон невольно прикоснулась пальцами к памятной вещице в кармане.

Она отошла к самому краю палубы. Покрытая дрейфующими льдами поверхность Северного Ледовитого океана уходила в бесконечную темноту, обступающую корабль со всех сторон. Корабельные прожекторы создавали вокруг ледокола пузырь света, отчего Пейтон казалось, что она стоит на игрушечном кораблике внутри сувенирного снежного шара, а реальный мир скрыт от глаз за его стенками.

Стоя у леера, она могла видеть наверху примостившийся на посадочной площадке вертолет ВМС США. Мать дважды спрашивала, не желает ли она сесть в вертолет и покинуть экспедицию. Пейтон дважды отказывалась. Она решила не уезжать, не получив ответ на свои вопросы.

В темноте раздались чьи-то шаги. Голос Лин звучал теперь спокойнее, без командных ноток.

— Пора, Пейтон.

Через несколько минут они уже спускались к поврежденной субмарине.

* * *

Пока научно-исследовательский батискаф с Пейтон и Лин на борту стыковался с поврежденной подводной лодкой, к русскому ледоколу «Арктика» приближался еще один подводный аппарат с группой из пяти человек, специально обученных выполнению таких задач, какие им только что поставили.

Вместо того чтобы всплыть перед пусковой платформой «Арктики», ПА медленно обошел корабль по кругу. Командир искал просвет в ледяном покрове, такой, чтобы их не сразу заметили с кормы и бака.

Он выключил тягу, развернулся и начал всплытие. ПА остановился лишь при соприкосновении со льдом. Над водой, прикрывавшей его корпус на несколько десятков сантиметров, поднялась вертикальная белая труба. Насос у ее основания откачал воду, люк на конце трубы открылся, из аппарата по лесенке внутрь трубы забрался заместитель командира группы, лейтенант Стоктон.

Он приложил к корпусу «Арктики» мобильный робот и, вытащив пульт управления, активировал магнит робота. Аппарат прилип к поверхности ледокола и, бесшумно шевеля резиновыми гусеницами, начал подниматься вверх. Добравшись до палубы, робот выдвинул два коротких манипулятора и вцепился в металлический козырек. Антенна со стеклянным наконечником длиной и толщиной с палец поднялась и замерла чуть выше уровня козырька.

На подводном аппарате командир группы, капитан Фюрст, взглянул на часы, отметив время в уме.

Стоктон спустился вниз, убрал трубу. В течение двадцати минут пятеро диверсантов сидели внутри подводного аппарата, не нарушая молчания, следя на видео за перемещениями часовых и прочими нюансами, способными помешать успешному выполнению задачи.

Стоктон повернулся к Фюрсту и постучал по часам «Люминокс».

Командир кивнул.

Стоктон и еще один член группы надели бронезащиту и поверх нее — форму русских моряков. От мобильного робота к ПА тянулся высокопрочный трос-кабель. Из подводного аппарата еще раз выдвинули белую трубу, откачали из нее воду, открыли люк. Два бывалых разведчика вскарабкались наверх по корпусу «Арктики» меньше чем за две минуты.

На палубе они смешались со ста сорока членами судовой команды, приготовившись выполнить поставленную задачу — потопить ледокол и либо захватить в плен, либо уничтожить Лин и Пейтон Шоу.

Глава 4

В полночь Коннер вышел из здания и двинулся по освещенной лунным светом дорожке. За ним следовали три одетых в камуфляж наемника. Словно сбившийся с темпа оркестр, играющий встречный марш, пиликали насекомые.

Группа остановилась за изгородью большой клетки. Дезмонд лежал на раскладной кровати с закрытыми глазами, неглубоко дышал. Коннер потихоньку открыл наружные ворота, достал из кармана шприц и снял с него резиновый колпачок. Теперь все зависело от быстроты действий.

Он открыл внутреннюю калитку и подскочил к брату.

К полной неожиданности Коннера, Дезмонд скатился с кровати, принял боевую стойку и сделал выпад, повалив брата на спину. Затем, немедленно распрямившись, махнул кулаком. Зубодробительный удар угодил в лицо передовому охраннику. Тот налетел на забор под током высокого напряжения и забился в конвульсиях.

Два других наемника набросились на Дезмонда и повалили на землю, накрыв его телами, как игроки в регби. Коннер вскочил на ноги, не потеряв шприц, прижал голову брата к земле и воткнул иглу ему в шею.

«Извини, ты не оставил мне другого выхода», — мысленно произнес он.

* * *