Геном Ифрита (СИ)

Зато Раджаб прекрасно помнил, что пустые глазницы змеи затянули его первым! Что это для него был открыт проход! Что Камиль всего-лишь последовал за ним!

Вывод, сделанный капитаном, был прогнозируем и закономерен: нужно спуститься в трюм, так, чтобы об этом не узнал Камиль, и вскрыть один из ящиков! Нужно хоть немного разобраться в том, что происходит в Махтанбаде!

О том, что эта затея может плохо закончиться, Раджаб старался не думать.

Как и о том, что если так разительно отличаются Камиль и падишах, то, вполне возможно, он сам, капитан «Марии» не будет иметь ничего общего с советником падишаха, оставленным для присмотра за Тианой и оказания ей помощи в случае нужды.

И вот, сегодня ночью Камиль уединится с Мессалиной. Не выйдет из её каюты до самого утра. Другого случая может и не представиться!

Равнодушно кивнув другу, словно давая понять, что его слова приняты к сведению, Раджаб, выждав еще полчаса после того, как судовладелец покинул мостик, перевел взгляд на второго помощника, заступившего на вахту час назад:

— Мне нужно кое-чем заняться, — пробормотал, выискивая предлог для отлучки. — Нужно сверить карты маршрута. Потом я хочу пару часов поспать. Шторм пошел на убыль, надеюсь, ты справишься с управлением сам.

Прикрепив к поясу переговорное устройство, передал второму помощнику бинокль:

— Посматривай время от времени. Что-то у меня подозрение, что навигационные приборы в последние дни начали сбоить.

— Я справлюсь, кэп, — второй помощник, заняв место Раджаба, поднес к глазам бинокль.

Капитан быстро сбежал по трапу на палубу. Оглядевшись по сторонам, удостоверился в том, что за ним никто не наблюдает. Открыл дверь, ведущую в трюм. Не останавливаясь, проследовал в дальний угол. Набрал на двери код. Быстро вошел в тёмное помещение и осторожно закрыл дверь, оставив небольшую щель. Тронул кнопку, включающую освещение.

Черные ящики, на которых все так же лежали маски, были на месте.

Все тринадцать.

Раджаб аккуратно снял маску с одного из ящиков, стоявшего ближе всего. Держа артефакт в одной руке, второй откинул крышку.

Схватил первую же попавшую под руку двустволку и бросил её на пол у ног.

Тотчас захлопнул крышку ящика и положил на неё маску.

Усмехнулся, довольный молниеносностью проделанного.

Посмотрел себе под ноги. Туда, где должна была лежать винтовка.

Огромная двухголовая змея медленно поднималась с пола. Она замерла, опираясь на палубу одним кончиком хвоста, и уставилась на Раджаба пустыми глазницами.

Уже чувствуя, как его начинает кружить в водовороте и затягивать в страшные черные дыры, капитан удивился тому, что змея улыбается.

По-крайней мере, именно так ему показалось.

Последней мыслью, промелькнувшей на краешке сознания, было сожаление о поступке, совершаемом столь необдуманно.

Но ни изменить что-либо, ни обернуть время вспять Раджаб уже не мог.

Он уже был советником падишаха, сидевшего в одиночестве в своих покоях и раздумывающего о том, что он будет делать, если что-то пойдет не так, как говорил Камиль, час назад скрывшийся во главе войска за стеной джунглей, сомкнувшейся едва падишах покинул предел Махтанбада.

Глава восьмая. Махтанбад

Раджаб сидел в покоях, отведенных ему во дворце падишаха и в который раз пытался осмыслить произошедшее в последние дни.

Он попытался отговорить Камиля, едва узнал о том, что падишаху предстоит отправиться на чужую войну. Но все доводы словно разбивались о глухую стену.

Камиль не уставал повторять, что если он откажет в помощи далекому соседу, падет защита печати Давида. Именно так сказала караван-баши избравшая его пери.

Еще неделю колодец, в котором заперто сердце ифрита, останется неприкосновенным. Ровно до той поры, пока не развеется окончательно магия владельца печати. А неделя — это очень много! Возможно, что этого времени хватит, чтобы добраться на край земли и одержать победу над неведомым врагом. И вернуться домой.

Ну а если нет — нужно подумать о том, чтобы попросить о помощи жреца огнепоклонников! Ведь по-сути, ифрит — порождение огня! И знаний жреца будет достаточно, чтобы создать защитное кольцо вокруг колодца.

— Ты ошибаешься, повелитель! — возражал Раджаб. — Ты чист душой и помыслами, а потому не желаешь видеть того, что происходит в Махтанбаде! Ты не допускаешь, что жрец может отказать нам в помощи!

— Он не откажет! — отмахнулся Камиль. — Жрец живет рядом с нами не первый год. Махтанбад давно стал его домом.

— Но защитить огнем сердце ифрита от посягательств духа огня?! — недоумевал советник. — Это невозможно!

— Вполне возможно, — рассуждал Камиль. — Вспомни тот день, когда загорелись лабазы на западной стороне Махтанбада и ветер понес пламя на восток. Ведь именно жрец подсказал нам, как прекратить пожар и не дать ему распространиться!

Раджаб помнил тот страшный день. Когда, послушав совет жреца, жители подожгли стоявший рядом еще не тронутый пожаром лабаз и при помощи магии пери, направили один поток огня навстречу другому. Огонь словно пожрал самого себя, и вскоре угас. Ну а лабазы погорельцев восстановили силами всех жителей Махтанбада.