Генри Гоббс, покоритель космоса

БУМ — закрывается дверь. ЭХ. Это капитан. Джонс и Разумофф смертельно ему надоели — а кому бы они не надоели? Пока он засыпает, проходит несколько часов, и еще несколько часов — или мне так кажется, — пока я не решаю, что теперь уже точно никто не проснется. Не могу позволить себе ошибиться и наткнуться на кого-нибудь в ванной. У меня ведь даже халата нет.

По-моему, та первая ночь, когда я наконец выбрался из пассажирской каюты, была лучшей ночью в моей жизни. Вода в ванне горячая и пенистая, и я нашел утят и деревянную лодочку — есть с чем поиграть. Весь день я просидел взаперти в тесной каюте, чихая от пыли и, откровенно говоря, чувствуя себя довольно-таки несчастным. Еще никогда купаться не было так приятно.

Все остальное, как по волшебству, тоже стало чудесно.

Я иду по рубке к большому экрану на панели управления. В правом верхнем углу мигает крошечный огонек. Подпись под ним гласит: «ЕГ-54». Это мы — там, на этом огоньке, я, возможно, единственное не спящее существо на миллион миль вокруг. Я сижу в капитанском кресле и веду внегалактический космический крейсер к его сверхсекретной цели. А это что за кнопка? Может, нажать ее, и мы полетим обратно? А как насчет вон того «ВКЛ/ВЫКЛ» сбоку? А если выключить его и поглядеть, умеют ли звездолеты дрейфовать? Ничего нажимать я, конечно, не собираюсь, но понарошку это весело.

Когда я встаю с кресла, то задеваю что-то волосами. В обшивке, прямо над тем местом, где была моя голова, торчит игла. Но торчит она там недавно: это дротик, который майор Разумофф прихватил в конторе папы Артура, только теперь дротик остро отточен и кто-то оборвал с него оперение. Будь я чуточку выше, могло получиться неприятно. Ненавижу подобную беспечность.

Перед панелью управления стоит еще одно кресло. Не знаю, чье оно, но если на борту три человека, а кресел только два, что-то мне подсказывает, что майор Разумофф стоять не останется. Поэтому я втыкаю дротик острием кверху в сиденье второго кресла — очень аккуратно, так что для того, чтобы его заметить, надо сильно присматриваться. Пусть это будет майору уроком на будущее — надо соображать, куда втыкаешь свои дротики.

Теперь настроение у меня стало еще лучше, потому что я сделал полезное дело. Ну-ка, что тут еще можно сделать? В рубке царит такой же беспорядок, как и везде: бортжурнал развалился, потому что на него кто-то сел, и повсюду валяется бумага для принтера. Это легко исправить. Я аккуратно вставляю в бортжурнал выпавшие страницы, а потом собираю бумагу для принтера и засовываю ее в задний карман. Завтра можно будет складывать из нее самолетики.

Пепельницы я вытряхиваю в мусорное ведро на камбузе и чиню, раз уж я тут, перегоревший предохранитель в измельчителе — инструментами Роло. Завтра капитану будет приятный сюрприз — по крайней мере, приятнее, чем тот, который ему чуть не устроили. Не знаю, кто копался в проводке, но совершенно очевидно, что в измельчителях для мусора этот кто-то не разбирается. Я имею в виду, что выключатель был уже не столько выключатель, сколько детонатор. Нажмешь — и в следующий миг превратишься в миллиард крошечных мусорных брикетиков в форме спагетти. Кому-то повезло, что я здесь и могу все отремонтировать.

Пора нанести последний визит в ванную. Я чищу зубы и закрываю тюбик. Я вешаю полотенца и выпускаю воду из ванны. С пеной мне ничего не поделать. Надеюсь, к утру она осядет.

К утру? Так ведь уже утро. Счастливая ночь позади, и пора возвращаться в каюту. Правда, я не выяснил, что затевает тот человек с долотом. Ничего, думаю я, закрывая за собой дверь на пассажирскую палубу. Завтра будет новый день. И следующая ночь, и еще, и еще…

Настанут ли они, эти счастливые ночи? И да и нет. Они настанут, но будут уже не такие суперсчастливые.

Никто, и особенно я сам, не заметил, что вместе с бумагой для принтера я случайно засунул в карман несколько страниц из бортжурнала — страниц, содержащих сведения самые что ни на есть шокирующие и животрепещущие. Сейчас я узнаю всю ПРАВДУ о тайной миссии «ЕГ-54».

Итак, наконец-то мы дошли до главного: тайна «ЕГ-54». Пришлось подождать, правда? Мне — даже дольше, чем вам. Вам-то не надо было ради удовольствия мистера Томаса возиться со словарем и абзацами. Зачем я стараюсь — сам не знаю.

Правда, кажется, вы не очень удивитесь. Вы все равно уже знаете, в чем цель экспедиции «ЕГ-54», только, наверное, еще не догадались. Вы видели заголовки в газетах, вы зевали, когда смотрели репортажи о ней в ожидании мультиков, вы, возможно, даже видели меня, если именно в этот миг не отвернулись, чтобы достать из холодильника лимонад. Да, вы все уже знаете — все, кроме некоторых мелочей, которые все меняют.