Читаем Генри Миллер полностью

1 сентября — в Париже, в «Обелиск-пресс», с предисловием Анаис Нин, написанным вместе с Миллером, тиражом 500 экземпляров выходит «Тропик Рака»; средства на печатание романа — 600 долларов — находит Анаис Нин с помощью Отто Ранка. В течение последующих лет в «Обелиск-пресс» выходят пять переизданий романа. Миллер рассылает «Тропик» известным английским и американским писателям и критикам. Автор первой рецензии на «Тропик Рака» — швейцарский писатель и путешественник, друг Миллера Блез Сандрар. Миллер возвращается на Вилла-Сёра, 18.

Декабрь — начало переписки с гарвардским студентом Джеймсом Лафлином, прочитавшим «Тропик Рака» по рекомендации американского поэта Эзры Паунда; впоследствии Лафлин станет главным американским издателем Миллера.

20 декабря — развод с Джун Мэнсфилд в Мексике через доверенное лицо; скандальные подробности развода описаны в «Тропике Козерога», а также в фильме Ф. Кауфмана «Генри и Джун» (1990).

1935, зима — вслед за Анаис Нин и Отто Ранком едет в Нью-Йорк, где участвует в проводимых ими психоаналитических сеансах. Это его вторая поездка, первая — в 1933 году. Знакомство с Уильямом Сарояном; попытки пристроить свои книги в американских издательствах.

Апрель — Анаис Нин возвращается из Нью-Йорка в Париж. Миллер заканчивает «Черную весну».

Август — получает письмо с Корфу от молодого английского писателя Лоренса Даррелла с комплиментами в адрес «Тропика Рака». Книгу Даррелла «Черная смерть» принимает к публикации «Обелиск-пресс».

Октябрь — возвращение в Париж. В поддержку Альфреда Перлеса пишет открытое письмо «Как ты собираешься поступить с Альфом?», а также очерк «В Нью-Йорк и обратно» — письмо Перлесу на 150 страницах, содержащее негативные впечатления о поездке в Америку.

Ноябрь — обмен письмами между Миллером, Майклом Френкелем и Перлесом на тему смерти; смысловой центр переписки — шекспировский «Гамлет». Эта переписка (тысяча писем) издается Френкелем в издательстве «Каррефур» (Нью-Йорк; Париж) в двух томах, первый том — в 1939 году, второй — в 1941-м, тираж каждого тома 500 экземпляров.

1936 — Джеймс Лафлин основывает в Нью-Йорке авангардное издательство «Нью дайрекшнз» («Новые направления»), в котором на протяжении более сорока лет будут выходить многие книги Миллера. Отрывок из «Черной весны» печатается в первом ежегодном сборнике «Новые направления в прозе и поэзии». «Нью-Йорк и обратно» печатается Лафлином в гарвардском журнале «Заступник» («Advocate»).

Июнь — выпуск в Париже в «Обелиск-пресс» десяти автобиографических очерков Миллера под общим названием «Черная весна»; книга посвящается Анаис Нин. Второе издание выходит в том же году.

1937, январь — первые критические отзывы на произведения Миллера в США.

Сентябрь — знакомство с Лоренсом Дарреллом, приехавшим с женой в Париж из Греции. Дарреллы живут в Париже на Вилла-Сёра по апрель 1938 года. Выход первого номера журнала «Бустер» («Зазывала»), возглавляемого Перлесом, где Миллер является литературным редактором и одновременно редактором отдела моды; ведет рубрику «Только для мужчин».

Осень-зима — выход в «Обелиск-пресс» сборника «Библиотека на Вилла-Сёра», куда вошли произведения Даррелла, Анаис Нин, Миллера. Отдельным изданием выходит «Сценарий (Звуковой фильм)» — образчик сюрреалистической малой прозы Миллера, в основу которой положен первый роман Анаис Нин «Дом кровосмешения» (1936). Творчеством Миллера заинтересовалось нью-йоркское издательство Альфреда А. Кнопфа. Переписка с влиятельным радикальным американским критиком В. Ф. Калвертоном. По рекомендации французского писателя Реймона Кено становится редактором парижского журнала «Причуды», где в переводе на французский язык печатаются его произведения.

Декабрь — пребывание в Лондоне; встречи с Томасом Стернзом Элиотом и Диланом Томасом.

1938, январь — возвращение Дарреллов на Корфу. Выход в «Обелиск-пресс» памфлета Миллера «Деньги, и почему они овладели миром», написанного в форме письма Эзре Паунду.

Август — дописан последний, черновой вариант «Тропика Козерога». Поддавшись всеобщей предвоенной панике, уезжает из Парижа в Бордо, оттуда в Марсель, собирается перебраться в Пиренеи, однако вскоре возвращается в Париж.

Сентябрь — выход сборника «Макс и белые фагоциты», куда вошли одноименный рассказ, рассказ «Дьепп — Ньюхейвен», роман «Черная весна», «Сценарий», эссе о сюрреализме «Открытое письмо сюрреалистам всей земли», эссе о друге Миллера, немецком художнике Гансе Рейхеле «Космологический глаз», эссе о венгерском фотографе Брассаи («Глаз Парижа»). А также очерки, рецензии, в том числе и на «Золотой век» Бюнюэля, письма, зарисовки.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

100 знаменитых отечественных художников
100 знаменитых отечественных художников

«Люди, о которых идет речь в этой книге, видели мир не так, как другие. И говорили о нем без слов – цветом, образом, колоритом, выражая с помощью этих средств изобразительного искусства свои мысли, чувства, ощущения и переживания.Искусство знаменитых мастеров чрезвычайно напряженно, сложно, нередко противоречиво, а порой и драматично, как и само время, в которое они творили. Ведь различные события в истории человечества – глобальные общественные катаклизмы, революции, перевороты, мировые войны – изменяли представления о мире и человеке в нем, вызывали переоценку нравственных позиций и эстетических ценностей. Все это не могло не отразиться на путях развития изобразительного искусства ибо, как тонко подметил поэт М. Волошин, "художники – глаза человечества".В творчестве мастеров прошедших эпох – от Средневековья и Возрождения до наших дней – чередовалось, сменяя друг друга, немало художественных направлений. И авторы книги, отбирая перечень знаменитых художников, стремились показать представителей различных направлений и течений в искусстве. Каждое из них имеет право на жизнь, являясь выражением творческого поиска, экспериментов в области формы, сюжета, цветового, композиционного и пространственного решения произведений искусства…»

Илья Яковлевич Вагман , Мария Щербак

Биографии и Мемуары
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное