Генри Морган

Не забывал сэр Генри и о преследовании наиболее одиозных флибустьеров, отказывавшихся сотрудничать с ямайской администрацией. 1 (11) июля 1680 года он выдал полицейскому старшине ордера на арест нескольких пиратских вожаков, которые в феврале указанного года повторили его прежний «подвиг» — взяли и ограбили Портобело. Через несколько дней Морган сообщил об этом в отчете министрам торговли и плантаций, а также в письме лорду Сандерленду. Кроме того, сэр Генри рассказал о появлении вблизи острова французского корсара, которого он пытался захватить, но безуспешно. «При первой же возможности я отправлю жалобу французскому губернатору Эспаньолы, у которого французские приватиры обычно получают свои каперские свидетельства, — писал он. — Нас не меньше беспокоят и приватиры, приписанные к нашему острову. Строгие приказы об их аресте были выданы лордом Карлайлом перед его отъездом, а затем и мною, и некоторые из их людей были схвачены и сейчас сидят в тюрьме в ожидании суда; остальные напуганы и, не имея смелости войти в какой-либо из наших портов, будут держаться в стороне до тех пор, пока не найдут себе [безопасное] место для поселения. Я весьма опасаюсь, что это может привести к потере островом многих людей, и предотвратить сие можно только с помощью постоянного присутствия здесь небольшого маневренного фрегата, который патрулировал бы прибрежные воды вокруг острова и нападал на приватиров. Их количество увеличивается за счет нуждающихся и несчастных, и они поощряются беспечностью и малодушием испанцев, несмотря на многочисленность последних. Ничто не может быть более фатальным для этой колонии, чем соблазнительно заманчивые смелость и успех приватиров, привлекающие к себе белых сервентов, а также всех несчастных и отчаянных людей. Я не жалею усилий, чтобы подавить это растущее зло, выдав недавно специальное поручение для суда над несколькими беглыми белыми, застрелившими человека из отряда, посланного на их задержание. Эти приватиры отпугивают испанцев от торговли с нами, которая в противном случае была бы значительной».

Осенью Совету Ямайки снова пришлось вернуться к скандальному делу капитана Мингема. 5 (15) ноября Морган и 13 членов совета заслушали прибывший из метрополии приказ короля Карла «об освобождении Фрэнсиса Мингема из тюрьмы». Во исполнение высочайшего повеления сэр Генри распорядился немедленно освободить арестованного. При этом майор Эдвард Йомен, полицейский старшина, поклялся, что Фрэнсис Мингем был арестован за свои действия в суде, но что он не получал прямых указаний сэра Генри Моргана на арест и заключение Мингема в тюрьму. Тюремщики Роберт Стели и Гарри Саунд, со своей стороны, поклялись, что не получали от Моргана приказов удерживать капитана Мингема под стражей. Сам Мингем признал, что в тюрьме ему была оказана необходимая медицинская помощь, и отказался от прежнего утверждения, что заплатил за пребывание в тюрьме 16 фунтов стерлингов. Члены совета пришли к выводу, что «все неприятности Фрэнсиса Мингема на Ямайке были вызваны скорее его собственными неблагоразумием и злобной жаждой мести, чем желанием сэра Генри Моргана во что бы то ни стало задавить его».

На следующий день члены совета подписали коллективное письмо, адресованное министрам торговли и плантаций, в котором сообщили о выполнении приказа по освобождению капитана Мингема. В то же время они заявили, что перенос судебного разбирательства из колонии в метрополию и принятие там окончательного решения по судебным делам являются плохим прецедентом, поскольку могут полностью уничтожить систему правосудия на Ямайке и привести к упадку торговли — особенно в условиях значительной удаленности острова от Англии, затрудняющей оперативное исправление ошибок в судопроизводстве и опровержение заведомо ложных свидетельств.