Генрих IV

Генрих IV с помпой принял его в Фонтенбло, а потом 13 сентября в Париже. Это был первый визит иностранного государя после наступления мира в королевстве. Король всячески обхаживал герцога, поселил его в Лувре, сопровождал по Парижу, показал свои стройки, повел во Дворец Правосудия послушать судебные речи, радуясь возможности продемонстрировать свое королевство на крутом подъеме. Но не дал вовлечь себя в обсуждение дела о Салуццо. Впрочем, он считал, что после его побед маркизат и без того должен быть ему возвращен.

Карл-Эммануель так не считал. Потеряв в лице Габриели сильную союзницу, он попытался привлечь новых сторонников и задержался поэтому в Париже дольше, чем предполагал. Он раздавал подарки влиятельным лицам, и в первую очередь Генриетте д'Антраг. Генриха поставили в известность о его ухищрениях. Его раздражало, что герцог откладывал свой отъезд. Однажды Генрих намеренно унизил его в Лувре, заставив держать подсвечник, пока он сам раздевался. Но ничто не помогло. Савойец продолжал вести официальные переговоры с дипломатами короля. Пора было с этим кончать. Король велел приготовить текст Парижского договора, который подписал 27 февраля 1600 г. Карл-Эммануель добился отсрочки на три месяца для выбора одного из двух решений. Когда прошло три месяца, герцог, вернувшийся к тому времени в Турин, потребовал новой отсрочки.

На этот раз Генрих потерял терпение. Савойец посмел издеваться над королем Франции, что ж, это ему дорого обойдется! Немедленно была организована военная экспедиция, чтобы начать боевые действия {483} в пределах предоставленной Парижским договором отсрочки и, таким образом, не дать Испании повода для вмешательства.

Однако перед выходом в поход нужно было уладить сложное дело, в которое король так опрометчиво ввязался. Весна 1600 г. прошла в попытках исправить то, что было сделано. События, связанные с Савойей, отрезвили Беарнца. Несмотря на данное слово и беременность Генриетты, он в апреле потребовал вернуть свое брачное обязательство: «Мадемуазель, любовь, почести, благодеяния, которые вы получили от меня, остановили бы самую взыскательную женщину в мире, если б она не была наделена таким скверным характером, как ваш. Я больше ни в чем не буду вас упрекать, хотя мог бы и даже должен это сделать...» Вот и наступило время упреков. В тот же день король написал ее отцу: «Я посылаю к вам подателя сего письма, чтобы напомнить об обещании, которое я дал в Малербе. Прошу вас немедленно его мне переслать, а если вы соблаговолите привезти его сами, я изложу вам причины моей просьбы, они домашнего свойства, а не государственного». Антраги пренебрегли требованием короля. В том же месяце, ничего не сказав любовнице, Генрих подписал другое брачное обязательство — проект брачного контракта с принцессой Тосканской — и отослал его во Флоренцию. Генриетта, разумеется, тут же об этом узнала и нагло спросила, когда явится его банкирша. «Как только я прогоню из своего дома всех шлюх», — в бешенстве ответил король. Однако в мае их отношения улучшились. В конце июня король снова сдал позиции, он готов был взять ее с собой в Лион, откуда начиналась савойская кампания. {484}

Вмешался огорченный этим обстоятельством Сюлли: приближаются роды, маркизе лучше остаться в Монсо. В начале июля, на седьмом месяце беременности, молния, явно посланная сочувствующим Юпитером, ударила прямо под кровать маркизы. От испуга она раньше срока родила сына, который, к счастью, был нежизнеспособным. В качестве утешения король подарил ей графство Божанси, стоившее 40000 экю.