Генрих Шестой глазами Шекспира

В общем, «дорогой товарищ Леонид Ильич Брежнев». Мы это тоже проходили.

Король спрашивает у Глостера:

– Дядя Глостер, это тот самый Толбот, который так давно воюет во Франции?

– Да, государь, тот самый.

 – Приветствую вас, славный полководец,
Победоносный лорд! Когда был юн я, –
Хоть и теперь не стар, – отец мой, помню,
Говаривал, что не бывало ввек
Бойца отважней вас…

Очень хорошо. Помнит, значит, он, как отец говорил. Когда Генрих Шестой родился? 6 декабря 1421 года. А папа его, Генрих Пятый, умер 31 августа 1422 года. Младенцу было чуть меньше девяти месяцев. И он, конечно же, отлично помнит папины рассказы о войне. Опять Шекспир забыл, о чем написал в Сцене 1 первого акта. Или начало пьесы все-таки написано не им? Ох ты боже ж ты мой…

– Мы прежде ни разу не встречались, – продолжает король, – и так вышло, что вы не получили от меня ни наград, ни благодарностей. Сейчас мы это исправим. Я жалую вам титул графа Шрусбери. Займите достойное вас место на церемонии коронации.

Трубы.

Уходят все, кроме Вернона и Бассета.

Вернон, как мы помним, сторонник Ричарда Плантагенета, нового герцога Йоркского. В последующем диалоге нам показывают, что Бассет – сторонник алой розы, то есть графа Сомерсета. Дворяне начинают словесную перепалку, которая переходит в драку: Вернон наносит Бассету удар.

Бассет возмущен до глубины души.

– Мерзавец! Ты же знаешь закон военного времени: тому, кто обнажил меч вне поля боя, положена смертная казнь. Если бы не этот закон, я бы сейчас достал оружие и убил тебя. Но я пойду к королю и попрошу у него разрешения расквитаться с тобой.

– Подлец! – отвечает Вернон. – Я тоже пойду к королю и тоже попрошу разрешения. Потом встретимся и посмотрим, чья возьмет.

Акт четвертый

Сцена 1 Париж. Тронный зал

Входят король Генрих VI, Глостер, епископ Винчестерский, Йорк, Сеффолк, Сомерсет, Уорик, Толбот, Эксетер, комендант Парижа и другие.

Глостер командует церемонией, епископ Винчестерский возлагает корону на Генриха Шестого, после чего Глостер требует у коменданта Парижа принести королю клятву верности.

Входит сэр Джон Фастолф, который сообщает, что когда он ехал из Кале в Париж на коронацию, ему передали письмо для короля от герцога Бургундского.

– Позор тебе и герцогу! – взрывается Толбот.

Отметим эту фразу. Позор Фастолфу – ладно, понятно. А почему «позор герцогу»? Казалось бы, ответ очевиден: из-за измены и перехода на сторону дофина Карла.

Далее Джон Толбот разражается гневной речью в адрес Фастолфа, втаптывает его в грязь и демонстративно срывает с него орден Подвязки. Толботу вторит Глостер:

Поистине, поступок тот позорен
И воину простому не к лицу,
А рыцарю, начальнику – подавно.

Вдоволь наслушавшись, как Толбот поносит Фастолфа, король Генрих выносит свой вердикт:

– Ты позор отчизны! Ты больше не рыцарь, ступай отсюда прочь, изгоняем тебя под страхом смерти.

Фастолф уходит.

– Теперь, милорд протектор, прочитайте нам, что пишет наш дядя, герцог Бургундский.

Бургундец, оказывается, тоже дядя королю. Я же предупреждала: любая степень родства обозначается «дядей» или «кузеном», даже двадцатипятиюродная. А поскольку укреплять международные связи испокон веку принято было при помощи браков, то все высшее дворянство Европы находилось друг с другом в родственных отношениях той или иной степени близости.

Герцог Глостер открывает письмо.

– Что это значит? – недоумевает он. – Написано просто: «Королю», никакого уважения. Он что, забыл, что вы его государь? Или такой краткий титул свидетельствует о том, что бургундец изменил свое отношение к вам? – Читает:

«По причинам чрезвычайным,
Скорбя о бедствиях родной страны,
Тобою угнетенным сострадая,
Я разорвал постыдный наш союз
И под знамена Карла перешел».

– Какое чудовищное предательство! – продолжает Глостер. – Как такое могло произойти? Он же нам родственник, он клялся нам в верности – и так коварно изменил!

Получается, об измене бургундца все присутствующие узнали только сейчас, из письма. Тогда о чем же говорил Джон Толбот, произнося: «Позор герцогу»? Непонятно.

– Что, мой дядя герцог Бургундский пошел против меня? – уточняет король.

– Да, – подтверждает Глостер, – он теперь ваш враг.

– И это самая плохая новость, какая есть в письме?

Похоже, король не сильно озабочен. Если известие о предательстве бургундца – ерунда и ничего хуже в письме нет, то все нормально.

– Да, государь, кроме этой новости других в письме нет.