Генрих V

Есть важные признаки того, что в эти годы английский язык все больше и больше принимался как норма письменного общения, и что роль Генриха в развитии этого велика. Король, сын культурных родителей, по-видимому, любил читать. У него самого были книги на латыни, французском и английском языках, но именно на активном поощрении, которое он оказывал переводчикам, в основном на английский язык, следует сделать акцент. Книга Томаса Хоклива The Regement of Princes (О правлении государей) была переводом De Regimine Principum (О правлении государей) Эгидия Римского, а будучи принцем, Генрих поручил Джону Лидгейту перевести Fall of Troy (Падение Трои) на английский язык, и эта задача не была выполнена почти до конца правления его покровителя. Кроме того, именно в бытность Генриха принцем Эдуард, герцог Йоркский, перевел для него на английский Livre de la Chasse (Книгу о охоте) Гастона Феба, графа де Фуа, под названием The Master of Game (Хозяин дичи)[1401].

Личную роль Генриха в продвижении английского языка не следует упускать из виду. Его брат, Хамфри, позже поручил Лидгейту перевести Боккаччо, а граф Солсбери попросил его перевести на английский язык Pelerinage de la Vie Humaine (Паломничество души) Дегилевиля[1402]. Не следует забывать и о роли, которую сыграли другие переводчики, в частности Джон Тревиз и Джон Уолтон, а также их покровители, среди которых были члены семьи Беркли, в продвижении английского языка как родного литературного языка англичан[1403]. Тем не менее, личная роль Генриха в этой работе вполне соответствует и человеку, и времени, в котором он жил, и ее нельзя игнорировать. В правительственных кругах также происходило движение в сторону использования английского языка. И здесь Генриху тоже предстояло сыграть свою роль[1404].

Первый сохранившийся королевский административный документ, написанный на английском языке, датируется, что немаловажно, 1410 годом, когда принц находился в центре власти; второй документ появляется в 1414 году, еще два, включая протокол заседания совета, в 1417 году[1405]. Как бы ни были важны эти документы (протоколы, скорее всего, составлялись на привычном языке тех, кто присутствовал на заседании и, скорее всего, мог их прочитать), именно личная переписка Генриха отражает переход на английский язык, который, поскольку он был столь резким, мог отражать только сознательное решение использовать английский язык в качестве избранного средства общения короля[1406]. Очевидно, что, будучи принцем, Генрих использовал французский язык в качестве языка для писем, которые он писал или писали для него[1407]. Его официальные письма, которые составляли большую часть его переписки, надиктованные клерку, прежде чем, возможно, их стиль (а не содержание) был улучшен секретарем, также были на французском языке. В августе 1417 года, когда Генрих и его армия высадились во Франции во время второй экспедиции короля, произошла драматическая перемена. Не позднее 12 августа Генрих стал писать все свои официальные письма английским подданным на английском языке, хотя обращение "De par le roy", а не "By the kyng" все еще писалось по-французски в очень небольшом количестве сохранившихся примеров еще в марте 1421 года[1408].

Мы можем предположить причины, которые заставили Генриха сознательно изменить свою практику и использовать английский, а не французский язык в этой форме переписки. Это имело смысл, когда он обращался к лицам, языком которых был английский, как в случае, когда он писал жителям Бата о звоне колоколов в их городе[1409] или жителям Лондона из Тука или Кана, сообщая о своих успехах в войне в этих местах[1410]. Такие письма предназначались для общей публикации, и английский язык, вполне естественно, использовался для прокламаций и других обращений к общественному мнению в течение многих лет. Кроме того, английский язык был наиболее эффективным для получения активной военной помощи или провизии, необходимой для пропитания армии, действующей на французской земле. О том, что это было именно так, свидетельствуют письма, которыми обменивались король, с одной стороны, и мэр и жители Лондона, с другой, и в которых ответные письма, отправленные Генриху, также были написаны на английском языке[1411].