Генрих V

Как он уже сделал это в случае с Ричардом III, Шекспир должен был создать Генриха V, которому суждено стать частью культурного наследия Англии. Тот, кто ищет в событиях пьесы исторической точности, будет разочарован, хотя фигура самого Генриха, основанная на полуторавековой и более традиции, в некоторых отношениях достаточно убедительна. Шекспир больше стремился создать фигуру, которой можно было бы восхищаться не только за его личные качества, но и за то, что он мог сделать, когда использовал их на благо страны, которой правил, — единственный король XV века в шекспировском цикле, которому это удалось. По сути, Генрих был представлен как воин, целеустремленный, решительный, заботящийся о благе своих людей, способный успокоить их в моменты сомнений и в то же время способный вдохновить их, когда наступал момент испытания, во многом в соответствии с традициями, созданными при жизни самого Генриха автором Gesta.

Пьеса также была посвящена королевской власти. Быть хорошим воином и лидером было одной из важнейших составляющих этой функции. Другая — способность обеспечить повиновение закону и добиться порядка в обществе. Здесь Генрих-дисциплинарист, который вешал тех, кто ему не подчинялся, и наводил порядок в армии, изображен как командир, контролирующий своих людей. Французы, чьи действия по удержанию английских земель во Франции противоречили диктату справедливости, также представляли собой элемент нестабильности. Если бы с ними удалось справиться, справедливость была бы восстановлена в отношениях между Францией и Англией, и наступил бы мир. При всем своем захватывающим действии, политическое и социальное послание пьесы не должно было быть ни проигнорировано, ни забыто. Король вместе со своими дворянами и народом восстановил порядок (со времен Генриха и даже задолго до него называемый "справедливостью") в разделенном мире. Это было его целью. Именно этого, как считалось, он достиг.

К моменту своей смерти Генрих считался королем, который удовлетворил многие чаяния своего народа и воплотил в жизнь идеалы своей должности. В 1413 году его восшествие на престол вызвало большие ожидания. Генрих был уже достаточно известен, чтобы надеяться на энергичное и в то же время стабильное управление государственным кораблем тем, кто знал, чего хочет, и был готов упорно трудиться для достижения этой цели. Современники Генриха понимали нетерпение молодого человека получить власть в свои руки. Истории, окружавшие его деятельность в последний год правления его отца, говорят о человеке, осознававшим свои способности и желавшим извлечь из них максимум пользы, перед которым стоял отец, с которым у него были непростые отношения, здоровье которого было неважным, и правление которого пошатнулось из-за отсутствия личного стремления и решимости добиться успеха. Генрих выступал за нечто совершенно иное, за правление с вполне определенными возвышенными целями. Как уже говорилось, "новый человек", которым стал Генрих после восшествия на престол, был метафорическим способом заявить, что, оставив старые привычки, его правление будет иным. Генрих IV не всегда оправдывал надежды и обещания, связанные с его узурпацией и коронацией. Его сын, напротив, имел свое видение правления. Кроме того, у него была энергия, с которой он мог воплотить задуманное в жизнь.

Правление характеризовалось выраженным чувством гармонии среди английского народа, которое намеренно поддерживалось королем[1448]. Проблемы, связанные с восстанием лоллардов и Саутгемптонским заговором, должны были быть решительно преодолены, поскольку они подрывали как религиозное, так и политическое единство страны. В обоих случаях король, олицетворявший этот дух, как говорят, оказался под угрозой. Как человек, ценивший верность, Генрих очень близко к сердцу воспринял измену Олдкасла и, прежде всего, Скроупа, своих друзей с прежних лет; особенно суровым было его отношение к Скроупу. Оба они были виновны в подрыве единства страны и оба понесли высшую меру наказания за свое предательство.