Генрих VIII и шесть его жен. Автобиография Генриха VIII с комментариями его шута Уилла Сомерса

Генри Говард бездельничал в родовом имении Норфолка и развлекался составлением преобразовательных планов собственных обширных владений в бывшем нориджском приорате Святого Леонарда, так называемом Маунт-Суррее. Его усовершенствования включали разнообразные итальянские новшества, благодаря которым монастырь превратился в подобие средиземноморской виллы, окутанной влажными туманами Восточной Англии. Время от времени Генри самолично руководил каменщиками, стекольщиками, ваятелями и художниками, трудившимися над дворцовым строительством, а в перерывах сочинял стихи и изучал геральдику. Ничем себя особо не обременяя, он погрузился в мир грез и чувствовал себя превосходно вдали от столицы.

Энтони Денни и Джон Дадли отправились еще дальше на запад, один в Девон, другой в Падстоу, на границу Корнуолла, и составили увлекательные описания тамошних мест. Особенно интересно вышло у Дадли. По его словам, крошечные смуглые корнуолльцы обитали в малюсеньких домах с соразмерными дверными проемами и скамейками, и человек обычного роста мог по неосторожности набить шишку на голове, ударившись о дверную притолоку. На южном побережье, сообщал наш хронист, обосновались грабители потерпевших кораблекрушение судов. Эти пираты с помощью фальшивых маяков заманивали торговые корабли на скалы, а потом разворовывали трюмы. Вынужденный отпуск Джон провел в тревоге, опасаясь, что его могут заколоть во сне. Он писал: «Жду не дождусь возвращения в предательский мир цивилизованных людей».

Его желание осуществилось в середине июля, когда мы все воссоединились в Лондоне и собрались в Вестминстерском дворце, чтобы оценить последствия предательски подкравшейся чумы.

Как приятно вновь взяться за труды праведные и видеть готовность подданных помогать своему королю! Моих советников пощадила смерть. Но и Лондон, столь сильно пострадавший, выглядел оживленным. Особых разрушений не было. Проезжая по столице, мы не заметили, чтоб население изрядно поредело. Оставшись без руководства и опеки, уцелевшие лондонцы приводили в порядок улицы и переулки, получившие повышение чиновники, похоже, вполне сносно справлялись с обязанностями. На чумных курганах шелестела трава, и это отчего-то не только успокоило, но и расстроило меня. Как быстро могилы зарастают свежей зеленью… М-да, такова жизнь!

Ван дер Делфт только что получил послание от императора. Оказалось, что Карл уже провел успешную военную кампанию и одержал несколько существенных побед в Люксембурге и Наварре. Он намеревался и далее сражаться на севере, но хотел передохнуть пару недель, пока его войска осаждают крепость Ландреси. Угодно ли английскому королю вступить в войну по прошествии этой передышки?..

– Нет-нет. Время упущено, мы не успеем подготовить армию, осень не за горами, – коротко сказал я, не утомляя посла перечислением неотложных дел, навязанных нам чумой. – Но будущим летом мы присоединимся к императору. Долго ли еще он собирается воевать?

– Вероятно, до конца сентября, – ответил ван дер Делфт. – Потом он займется семейными делами – ему предстоят свадебные хлопоты.

– Ах, – улыбнулся я, – мне тоже. И я устраиваю свадьбу.

– Вашу собственную, милорд? – с усмешкой поинтересовался посол.

– Да. Ах, сэр, не смейтесь надо мной! – Я сам не удержался от смеха, увидев его изумление и догадавшись, что его вызвало. – Хотя понимаю, как трудно устоять перед искушением.

– Я желаю вам счастья, – просто сказал он.

– И я поистине стремлюсь к тому же, – вздохнул я.

– Пусть ваши стремления увенчаются успехом.

Он прямо взглянул мне в глаза.

Мне понравились его слова и манеры, и вообще он казался честным малым. Мы не будем с ним спорить и пикироваться, как с Шапюи, и это даже к лучшему.

– Надеюсь, так и будет. Я женюсь на вдове Латимер, когда мы покончим с делами. Вернемся, однако, к военным планам… Мы с Карлом достигли удовлетворительного решения относительно спорного титула, и меня вполне устроит обращение «Защитник веры» – и так далее. У меня пока недостаточно средств, в том числе денежных, чтобы отправиться во Францию до весны. Но я готовлюсь к войне и буду лично командовать армией. Передайте императору, что я сам поведу в бой моих солдат, как во времена славной кампании тысяча пятьсот тринадцатого года – Золотой войны!

Боже, при одной мысли об этом у меня кровь закипала в жилах! Я вновь надену доспехи, буду жить в палатке, проводить военные советы… Как же манила меня такая жизнь!

Епископ Гардинер вернулся в Лондон, и я сразу сообщил ему о моем намерении жениться на Кейт Парр.

– Я желаю, чтобы вы обвенчали нас, – сказал я.

– А как же Кранмер? – слегка осуждающим тоном сухо поинтересовался он.

Конечно, я знал, что Гардинер завидовал Кранмеру, его задевали наши дружеские отношения и привилегии, которыми тот пользовался.

– Не подойдет. На сей раз нужен безупречный ортодокс, поскольку леди Латимер подозревают – разумеется, неоправданно – в сочувствии реформаторам. Но подобные разговоры прекратятся, если церемонию проведете вы.

– Вы так полагаете, ваша милость?

Он по-прежнему казался отчужденным, равнодушным и безрадостным.