Генрих VIII. Жизнь королевского двора

Джентльмен, именовавшийся «грум стула», помогал своему государю всякий раз, когда тот пользовался уборной; он подавал государю фланель «для подтирания низа»³⁵ и вызывал йомена Покоев, чтобы тот опорожнил и вымыл горшок. Сэр Томас Хинидж, хранитель стула с 1536 по 1546 год, был свидетелем хронических запоров короля и его попыток облегчиться. По его воспоминаниям, однажды вечером – дело было в 1539 году – король принял слабительное, после чего «спал до двух часов ночи, а затем встал, чтобы пойти к нужнику, и благодаря действию пилюль все прошло очень легко»³⁶.

Когда король был готов предстать перед миром, он «выступал» из личных покоев, и его сразу окружали полчища придворных и просителей, ожидавших снаружи³⁷. Пройдя мимо них и милостиво удовлетворив некоторые просьбы, монарх со свитой отправлялся на мессу, которую служили в королевской часовне, затем, если ничто не препятствовало, – на охоту, занимавшую все утро, и возвращался к позднему обеду. Он мог также читать, работать в библиотеке, осматривать лошадей в конюшне или – это было одним из любимых занятий Генриха – собственноручно приготовлять лекарства. Часто он отдыхал в личных покоях, окруженный своими джентльменами, и в этих случаях мог целый день не выходить из покоев³⁸.

Распорядок дня короля предполагал, что он не всегда ест одновременно с остальными придворными³⁹. В XIII веке английские монархи обзавелись собственными кухнями, что давало массу преимуществ: время приема пищи могло меняться, королю готовили самые изысканные блюда, кроме того, уменьшался риск того, что пищу монарха отравят, случайно или преднамеренно. В Хэмптон-корте личная кухня короля находилась прямо под его апартаментами, соединяясь с ними винтовой лестницей, и блюда приносили горячими⁴⁰, что в других местах получалось не всегда. В других королевских резиденциях, а также на половине королевы все было устроено схожим образом⁴¹. Меню для государя составлял главный повар по согласованию с королевскими врачами и распорядителем стола. Ашеры сообщали работникам кухни, когда и где король желает трапезничать и сколько гостей будет за столом. Они же отвечали за то, чтобы стол был накрыт правильно и все сидели на своих местах. Король всегда занимал место в центре главного стола, «немного выше солонки, лицом ко всему залу»⁴².

Даже когда Генрих принимал пищу в уединенной обстановке, трапеза всегда проходила торжественно, с соблюдением многочисленных формальностей. Придя вместе с лордом-камергером в зал, под звуки труб, король садился в кресло с балдахином, на котором были изображены гербы. Джентльмены и грумы подавали ему еду, обнажив голову и преклоняя одно колено, сзади и сбоку от него стояли особо приближенные придворные, советники, священники и ученые мужи, которые вели беседу со своим повелителем⁴³, а у ног короля во время трапезы сидели два эсквайра тела⁴⁴.

Дамастовая скатерть, которой покрывали стол для короля, могла быть расшита цветами, узлами, коронами или геральдическими лилиями, а вода в королевской чаше для омовения пальцев подогревалась с помощью горелки⁴⁵. Перед монархом неизменно стоял важный статусный символ – великолепный золотой неф в форме корабля, где помещались нож, ложка, салфетка и соль. Королевский белый хлебец заворачивали в «хлебную салфетку» с шитьем, льняную или шелковую⁴⁶. Слуга, отвечавший за нарезание мяса, клал куски на тарелку государя, сделанную из позолоченного серебра или мрамора и имевшую с одного края углубление для соли⁴⁷. Во время каждой трапезы королю подавали тринадцать блюд в две перемены, общая стоимость была головокружительной – до 1285 фунтов стерлингов⁴⁸. Любимыми блюдами Генриха были оленина, пироги с дичью и апельсинами, хаггис (телячий рубец с потрохами), угорь, запеченная минога, лосось, осетрина, морская щука и прообраз «говяжьих оливок» – тонкие ломтики говядины, в которые перед обжариванием заворачивали фарш из мяса и овощей⁴⁹. В качестве десерта король предпочитал заварной крем, пончики с яблоками, открытые пироги с фруктовой начинкой, желе и миндальный крем. Он всегда стремился попробовать что-нибудь новое и редкое, к примеру морскую свинью, которая считалась деликатесом в эпоху Тюдоров, и даже, вероятно, кокосы или то, что описывалось как «индийские орехи размером больше человеческого кулака»⁵⁰. Всю пищу, предназначенную для короля, предварительно пробовали главный повар и лорд-стюард, проверяя ее на наличие яда.

Когда Генрих заканчивал есть, резчик мяса смахивал со скатерти ножом остатки пищи. Король стоял, пока коленопреклоненный ашер сметал с его одежды крошки, а другие слуги уносили посуду и убирали стол в соответствии с тщательно разработанным церемониалом. Затем он мыл руки в чаше, которую приносил один из его приближенных.

В собрании Британского музея хранится рисунок пером и тушью: Генрих VIII, обедающий один в своих личных покоях. Служители Покоев стоят с одной стороны от короля, каждый держит жезл – атрибут своей должности; с другой стороны находится буфет, в котором выставлена парадная посуда⁵¹.