Genyi_Zhiznetvorchestva

Однако я следовал указателю. Когда идешь по указателю, не следует слишком

раздумывать, куда и зачем идешь. Надо просто идти. В "Детском Мире" я купил

игрушечного дракона, удивительно похожего на привидевшегося во сне, только

значительно меньше. Принес его домой. Затем просто инсценировал сон. Стул стал

подобием скалы. Я на краю стула, будто на выступе скалы. Я прыгаю со стула и

одновременно подкидываю игрушечного дракона. В этот миг ко мне приходит образ-

решение одной задачи, над которой я бился несколько месяцев. Образ высвечивает, как

молния. Решение вспыхивает озарением.

Каждый сон я воспринимал как указатель, говорящий прямо и без иносказаний. Я

стал получать образование через сны. И таким же способом я читаю книги. Я называю

это каскадным методом. Беру книгу. Читаю, пока не натыкаюсь на какую-нибудь

сноску или имя. После чего ищу другую книгу – которая ассоциируется с указанной

сноской. Читаю ее. И так далее.

Каскад захватывает и увлекает. Он раскрывает мир веером. Скучать некогда. Жизнь

становится приключением. Жизнь превращается в приключение

Мне кажется, я осознал причину человеческого томления: а) человек хочет чуда, б)

человек жаждет приключения, в) человек боится скуки. При неудовлетворении данных

пунктов возникает и общая неудовлетворенность – собой, другими, жизнью.

Пункт а) – это стойкий остаток детского мироощущения, когда все казалось

чудесным и, соответственно, скучать не приходилось. Пункт а) органически порождал

пункт б) – ребенок мог пережить яркое приключение, не покидая границ своей игровой

38

площадки. Я помню, как в шесть лет забирался на шкаф и пролетающими легкими

часами обитал на нем.

Размеры игровой площадки при этом не имели значения.

Скучающий ребенок – это пораженный, травмированный и депрессивный ребенок.

Ему удалили орган чуда, как здоровый зуб.

Скучающий взрослый – это пораженный, травмированный и депрессивный

взрослый. Он сам удаляет у себя орган чуда, который всегда вырастает на месте

прежнего – удаленного. Удаляет и выплевывает. Он хорошо научился анестезировать

собственную совесть. Проблема в том, что, когда "заморозка" отходит, душа начинает

болеть.

Видимо, не следует замораживать душу.

Перефразируя слова классика, спокойно отметим: В ЖИЗНИ ВСЕГДА ЕСТЬ

МЕСТО ЧУДУ.

9. Я СТРАНСТВУЮ

Я странствую по лесу. Когда я говорю – "странствую", то не обязательно имею в

виду дальние расстояния и, так называемые, головокружительные просторы. просто я

приучил себя любое перемещение, даже в соседнюю комнату, воспринимать как

странствие.

Соответственно: как воспринимаю, так и называю. верным оказывается и

обратное: как называю. так и воспринимаю.

Когда я говорю "я странствую по лесу", не обязательно тут же представлять себе

дремучие заросли глубокой чащи. Речь может идти о совсем крохотном участке земли,

заселенном деревьями и кустарниками, размером не больше гектара. С тем же

подтекстом можно сказать: "я странствую по парку", или – "я странствую по

собственной квартире".

Я странствую по лесу собственных мыслей. И это то же самое, как если бы я

странствовал по лесу, начинающемуся за окном моего дома.

Я обитаю внутри некоего здания, про которое думаю – "вот мой дом", и которое

называю своим домом. Он для меня – кров, приют, убежище. Однако, я обнаружил одну

интересную особенность – когда я покидаю его пределы, я не теряю ощущения дома. И

меня это наводит на мысль: а не существует ли еще один дом – тот, который во мне?

Во мне обитает то, в чем обитаю я. Мы – взаимопроницаемы и взаимодоступны

друг для друга. И мы – друг для друга потому, что сами – друг в друге. О очень важной

становится эта непрерывающаяся связь.

Я неделю назад разговаривал с одним знакомым. Площадь его жилища составляет

около 700 квадратных метров. Однако, его трудно назвать радостным человеком.

Взгляд его носит тяжелый отпечаток хронической усталости. Такой отпечаток часто

встречается у людей, воспринимающих жизнь как враждебную среду, с которой

непременно нужно бороться. Которую надо обязательно преодолевать и завоевывать.

Которую необходимо побеждать и подчинять. У таких организмов свой особенный

взгляд – взгляд, словно пораженный кариесом. Он всегда имеет чуть гниловатый

оттенок.

Я с ним разговаривал. Был ли это разговор?

Ведь так часто бывает – говорим и разговариваем с кем угодно, а поговорить не с

кем!

39

Он жаловался на скуку. Глядел из подлобья кариозным взглядом и печалился по

поводу собственного одиночества. Он имел большой дом, но чувствовал себя

бездомным. Потому что не ощущал дома внутри себя.

Я предложил ему изменить траекторию взгляда и просто подумать о том, что

внутри него есть дом. И он может войти в него. Он может там бывать. А потом и –

быть.