Географ глобус пропил

Искоса поглядывая на Служкина и гомоня, зондеркоманда склонилась над тетрадями. Служкин вышагивал перед доской, словно в забывчивости держа тряпку в руках. Девочки на передних партах морщились. На галёрке Градусов и присные с досадой зажужжали: Географ тупорылый, не отразил, что сделали с его тряпкой!

Безостановочно диктуя, Служкин медленно углубился в проход между рядов. При его приближении Ергин с фальшивым усердием принялся строчить в тетради, на страницах которой пестрели химические формулы. Служкин сделал ещё шаг и вдруг ловко ухватил Ергина левой рукой за затылок, а правой прилепил к его физиономии тряпку и тряпкой начал тереть ергинскую рожу, как Аладдин свою лампу. Всё произошло совершенно беззвучно, быстро, и зондеркоманда охнула только тогда, когда Служкин с грохотом выломал тихо завывающего двоечника из-за парты, как доску из забора, и поволок к выходу.

Вытащив Ергина в коридор и не прикрыв дверь кабинета – чтобы зондеркоманда ужаснулась всему в подробностях, – Служкин тщательно повозил обомлевшего двоечника по полу, от всей души отвесил ему несколько таких пинков, от которых затрещал организм Ергина, и выбросил его вниз с лестницы. Только после этого Служкин запер дверь и пошёл мыть руки.

Он вернулся в класс с поддёрнутыми, как у эсэсовца, рукавами, с красными от холодной воды руками и с таким лицом, будто бы он был Сизифом, который только что наконец вкатил свой камень на вершину горы.

На задних партах Градусов и присные уже раскинули «дурака». При виде Служкина Градусов проворно сгрёб карты и сунул их под столешницу, но Служкин нагнулся и цапнул колоду. Градусов дёрнулся, вырываясь, и в пальцах Служкина осталась одна-единственная карта. Служкин глянул на неё.

– Семёрка пик! – сообщил он. – Покер! – и он собрался демонстративно порвать карту пополам.

– Не надо!.. – вдруг испуганно завопил Градусов. – Не рвите, Виктор Сергеевич!..

– Ты даже выучил, как меня зовут? – искренне удивился Служкин.

– Не рвите, – повторил Градусов. – Я больше не буду, уберу всё… Без покера уже не колода, а я её две недели крапил!..

– Гад ты, Градус… – тихо сказал кто-то из присных. – Ничего, значит, никто тебе не должен…

Служкин подумал и бросил покера Градусову на стол.

– Уж своих-то не накалывал бы, – сказал он. – Только мухлевать и умеешь…

– А что, думаете, мухлевать просто? – обиделся Градусов.

– Трудно, – без выражения согласился Служкин, ушёл и сел за свой стол. Но Градусова зацепило.

– Да я и без мухлежа выиграю у любого! – заорал он через весь класс. – Спорняк, что я и вас высажу с первого же кона?

Зондеркоманда загудела, заинтересовавшись вызовом.

– Хлыздите, да? – орал Градусов. – Ну давайте срежемся, а?

– А что мне будет, если я выиграю? – вдруг спросил Служкин.

Зондеркоманда дружно взвыла от восторга.

– Тогда мы до конца года на географии будем сидеть, как на русском, – нагло заявил Градусов.

– А если проиграю?

– То вы нас с урока отпустите!.. – завопила зондеркоманда сразу с нескольких сторон. – Сейчас по кабельному порнуха начнётся!..

– Да ну и фиг с вами, козлы! – в сердцах сказал Служкин и широким движением руки сдвинул на край стола классный журнал и тетради. – Иди сюда, Градусов!

Градусов вскочил и побежал к учительскому столу, как боксёр к рингу: он подпрыгивал на ходу, поводил плечами и тузил кулаками воздух. Галдя, на галёрке присные полезли на парты, чтобы лучше видеть поединок. Служкин протянул Градусову руку, и Градусов лихо отбил ладонь, закрепляя спор.

– Градусов, проиграешь – убьём!.. – кричали девочки.

Служкин взял у Градусова колоду, перетасовал и разбросал карты.

– В подкидного, вини – винями, – деловито сказал Градусов.

Служкин развернул карты веером и задумался. Зондеркоманда, как корабль в бурю, накренилась налево, пытаясь посмотреть, что у него в запасе. Служкин сбросил шестёрку.

– Вы – мерзавцы, – просто сказал он зондеркоманде. – Я от вас устал беспредельно. Бито. Думаете, мне стыдно, что я играю в «дурака» на уроке? Да нифига подобного. Я вас всех уже видеть больше не могу. Будь моя воля, я бы вас со всех уроков подряд вышибал, а по улице ходил бы в противогазе, чтобы с вами одним воздухом не дышать.

Зондеркоманда, переговариваясь и посмеиваясь, хладнокровно выслушивала речи Служкина.

– Убери бубуху, – велел Служкин Градусову. – Обещал же не мухлевать. Думаешь, у меня не глаза, а пуговицы от ширинки?

– Я спутался! – сконфуженно ответил Градусов, забирая карту.

– А я тебе не верю. Я вам всем вообще не верю, сколько бы вы ни клялись. Клятвам верят, когда человек, их дающий, уважает себя. А вы разве себя уважаете? Взял, пятая не влезает. Вы перед всем классом собственной мочой умываетесь, вам не стыдно, когда при всех вам морды бьют и под зад пинают. Когда вам в лицо правду говорят, вы даже не краснеете.

– Куда вы пошли! Сейчас моя очередь! – вспенился Градусов.