Географ глобус пропил

– Да уж не помню когда… Ты же сам рассказывал, как все бабы на него кидаются. Вот я и заинтересовалась. Пошла к нему в гости да потрахалась. И ни черта не допетрила, чего в нём такого.

– Что-то я не слышал раньше этой дивной истории…

– Да всё забывала тебе рассказать, – отмахнулась Ветка.

– Жаль, что вспомнила.

– Не переживай. Дело житейское, как говорил Карлсон. Подумаешь, жена изменила, подумаешь, муж. Не война всё-таки. Останутся – хорошо, а уйдут – фиг с ними. Я тогда за тебя замуж выйду. У меня Колесников ещё семь раз слезами умоется. Я ему такие рога приделаю – в автобус не влезет. И ты тоже отомсти Наде. Пусть знает, выдра, что на ней свет клином не сошёлся.

– Да не хочу я мстить, Ветка, – поморщился Служкин. – Я и не считаю, что она по отношению ко мне непорядочно поступила…

– Уж передо мной, Витька, не изображай из себя апостола, – скептически заметила Ветка. – Я-то знаю, какой ты самолюбивый. Ты, конечно, дурак: у себя под носом не разглядел, как они спелись. Но уж если лопухнулся, то отыграйся вволю, а не корчи благородного. И нечего стесняться, что любовницы пока не нашёл. У меня тоже любовника сроду не было – так, уроды какие-то… Любовницу найти, наверное, потруднее, чем жену. Искать надо, а не философствовать.

– Ох, Ветка, как бы тебе объяснить… – вздохнул пьяный Служкин, стряхивая пепел себе в чашку. – Ты думаешь, у меня всё так получается, потому что я не могу по-другому?.. Нет. Я просто хочу жить как святой.

– Это что ж, не трахаться ни с кем? – напрямик спросила Ветка.

– Нет, не то… – с досадой сказал Служкин.

– Так святые же не трахались.

– Дура. Не трахались монахи, а не все святые были монахами. Я и имею в виду такого святого. Так сказать, современного, в миру… Я для себя так определяю святость: это когда ты никому не являешься залогом счастья и когда тебе никто не является залогом счастья, но чтобы ты любил людей и люди тебя любили тоже. Совершенная любовь, понимаешь? Совершенная любовь изгоняет страх. Библия.

– Нифига не понимаю! – Ветка потрясла кудрями. – Опять твои заморочки!.. Чокнутый ты, Витька. Всё у тебя через задницу, не по-людски. Ты мне лучше скажи популярно: мы с тобой идём или что?

– Куда идём? – спросил Служкин, разливая водку.

– Куда-куда! В постельку. Трахаться.

– Нет, Ветка, – печально сказал Служкин. – Нехорошо это.

– Надю жалко, да? Или святость мешает?

– Дважды дура ты, – обиделся Служкин. – Ничего не понимаешь.

– А чего я должна понимать?

– Я, Ветка, тут в девочку влюбился, – смущённо признался Служкин.

– Вот, здрасьте! – изумилась Ветка. – В какую?

– В ученицу свою.

– Прямо так, ни с того ни с сего, и – бац!

– Ну почему же… Она мне давно нравилась, но я как-то не определял своего отношения к ней. А недавно она вдруг попросилась со мной в поход – ну я и понял. Это только в кино: увидел – и любовь до гроба. А на самом деле всё незаметно происходит. По порядку. Прозаично.

– И ты ее в любовницы взять решил?

– Господь с тобой! – испугался Служкин. – Она же маленькая! Ей всего четырнадцать лет! Я же её вдвое старше!

– Ну и что? У неё, что ли, ещё ничего не прорезалось, или у тебя, что ли, уже отсохло?

У Служкина чуть искры из ушей не посыпались.

– Ветка, я тебя укушу! – скрипя зубами, предупредил он.

– Подумаешь, в девочку влюбился! – бесстрашно сказала Ветка и пренебрежительно махнула сигаретой. – Что, твоя девочка окочурится, если ты с кем-нибудь потрахаешься? Да уж она сама небось не девочка и такие фортеля откалывает – только шуба заворачивается! Тоже мне, нашёл повод для воздержания!

– Ну, мне как-то перед собой неудобно… – промямлил Служкин.

– А кто только что говорил… – Ветка скорчила рожу и пропищала: – «Никого не делать залогом своего счастья»!.. Тебе такое счастье привалило – ни Колесникова, ни Шурупа, ни Нади, ни Таты, да я ещё сама навязываюсь – а ты за какую-то салагу уцепился!..

Служкин озадаченно поскрёб затылок.

– Ну, в общем-то, ты права, – подумав, согласился он. – Только давай хоть водку допьём…

В комнате Ветка разодрала диван и с аппетитом сообщила:

– Ещё никогда я не изменяла Колесникову в супружеской постели!

Ветка начала быстро раздеваться, расшвыривая вещи.

– Иди сюда, – велела она, валя Служкина на себя. – Под тобой, как под велосипедом… Ты, Витька, не думай, что чик-чик – и готово. Ты у меня сейчас работать будешь, как негр!

И Служкин действительно работал, как негр. Под его руками и губами Ветка бесстыже вертелась и корчилась, рычала, орала и материлась, мотала головой, колотила пятками, царапалась. Со стороны могло показаться, что Служкин в постели сражается со стаей бандерлогов.

– Сильнее, грубее, вот так, вот тут, – хрипло поучала Ветка, зажмуривая глаза. – Я тебе баба, а не микрохирургия!.. А-у-ум-м!..

Через некоторое время они упали с дивана на пол, и мокрая от пота Ветка, отползая от Служкина, простонала:

– Если, Витька, я ещё раз кончу, то лопну…

Они полежали на полу, отдохнули.

– Давай теперь я тобою займусь, – подползая обратно, сказала Ветка. – А то у нас с тобой пока ещё только рукопашная была…

– Валяй, – согласился Служкин. – Теперь ты будешь негром.