Географические открытия

При окончательном дележе добычи, за вычетом королевской пятой части, было получено: Писарро – 57222 песо золота и 2350 марок серебра плюс трон Инки из чистого золота, оцененный в 25000 песо; Эрнандо – 31080 песо золота и 2350 марок серебра; де Сото – 17740 песо золота и 724 марки серебра; шестьдесят всадников поделили между собой 532 800 песо золота и 21 729 марок серебра; сто пять солдат – около 202020 песо золота и 8190 марок серебра. Люди Альмагро получили 20000 песо, зато бедняги, оставленные в гарнизоне Сан-Мигеля (а кроме девяти солдат, вернувшихся из похода в Анды, все это были люди, получившие ранения или потерявшие здоровье во время марша вдоль побережья), получили жалкие 15000 песо. За вычетом королевской пятой части и 2000 песо, пожертвованных на церковь Святого Франциска в Кахамарке, остается 178369 неучтенных золотых песо. Вероятно, это расходы экспедиции и доля, причитавшаяся Альмагро и Эспиносе (от лица которого действовал Луке) в качестве партнеров.

Интересное влияние это распределение добычи оказало на стоимость жизни среди людей, изолированных в Сьерре и вынужденных жить за свой счет. Лошади переходили из рук в руки за 2500–3000 золотых песо. Кружка вина стоила 60 песо, пара высоких башмаков или пара ботинок – 30–40 песо, плащ – 100–120 песо, меч – 40–50, даже нитка чеснока стоила полпесо, а лист бумаги – 10 песо. Теперь, когда в руках оказалось такое количество золота и серебра, их ценность в глазах солдат сильно упала. «Если один человек должен был другому какую-то сумму, он отдавал долг куском золота, совершенно не заботясь при этом, если он стоил в два раза больше, чем сумма долга». Получив огромную долю сокровищ Великого Инки, испанцы сделались безмерно богатыми. Многие из них даже не знали, как перевезти добычу, ибо не все имели лошадей.

Теперь, когда «золотой зал» опустел, оставалось решить, что делать с Атауальпой. Несмотря на золото испанцы начали подозревать, что Атауальпа готовит заговор против них. Это порождало панический страх в их рядах. Писарро долгое время противился настрою своих соотечественников. Но в итоге паника сломила и его.

Атауальпа начинал осознавать неминуемость своей гибели. Его религия гарантировала ему вечную жизнь при правильном исполнении обряда. На заседании совета, возглавляемого самим Писарро, было решено сжечь Атауальпу. Когда испанцы сообщили вождю о своем решении, он расплакался. Уничтожение тела означало лишение бессмертия.

Монах перед смертью еще раз попытался обратить язычника в христианскую веру. Понимая, что если он примет христианство, то его не сожгут, а удушат с помощью гарроты (обруч с винтом, для медленного удушения жертвы), он согласился пройти обряд посвящения, предполагая, что тело будет передано народу для мумификации. Но испанцы и здесь обманули его. После того как вождь был задушен, они сожгли его одежды и часть тела на костре. Остальную часть они предали земле.

В это время в пути находились многотысячные караваны лам, груженных золотом. Инки спешили выкупить своего правителя, но, узнав о его казни, спрятали свой драгоценный груз где-то высоко в горах. В числе прочих сокровищ из рук завоевателей ускользнула громадная золотая цепь, изготовленная по приказу отца Атауальпы Уайна Капака. Где они – эти груды золота и серебра, вошедшие в историю как сокровища Атауальпы? Их по сей день пытаются найти в горах американского континента тысячи и тысячи искателей кладов.

Конец империи инков

Писарро понимал, какие выгоды ему сулит местный правитель под испанским контролем. Он остановил выбор на сыне Уайны Капака – Манко Инке. Когда испанцы прибыли в Куско, их встречали как людей, восстановивших законную правящую ветвь инков, хотя все мумии правителей были надежно спрятаны.

Конкистадоры не отличались великодушием и всячески унижали Манко, проявляя наплевательское отношение к обычаям инков. Самое худшее произошло, когда Писарро отправился на океанское побережье, чтобы основать новую столицу Лиму. Главными он оставил своих братьев Гонсало и Хуана. Гонсало относился к Манко с нескрываемым презрением. Похитив его любимую жену, он надругался над ней.

Бесчинства, творимые испанцами, привели к тому, что Манко наотрез отказался от сотрудничества и предпринял попытку покинуть Куско. Испанцы вернули его в столицу закованным в цепи, а в заключение подвергали разного рода унижениям.

В итоге Манко уговорил одного из братьев Франциско, Эрнандо, который совсем недавно приехал в Куско из Испании, выпустить его временно из тюрьмы, чтобы он мог помолиться в святилище, за что обещал подарить золотую статую своего отца. Как только Манко выбрался за пределы Куско, он призвал свой народ к мятежу. Дело кончилось осадой Куско, которая продолжалась почти целый год.