Географические открытия

Из описаний окружающих Китай стран следует отметить расположенную к востоку от Китая загадочную страну Чипанго, или Джапанго. По свидетельству монголов, это была страна несметных сокровищ и всяческих диковинок. Чипанго с большой долей вероятности отождествляется исследователями с исторической Японией. Дело в том, что как раз во время пребывания Марко Поло в Китае хан Хубилай, покорив империю Каоли (Коре, Корею), готовился к высадке в Японии. По существовавшей в монгольской армии традиции покоренные страны должны были выставлять внушительный гарнизон. В 1274 году монгольско-корейские войска остановил небольшой гарнизон на островах Цусима.

Следующая высадка монголо-корейского десанта произошла летом 1281 года. Снова, с боями взяв Цусиму, флот подошел к берегам острова Кюсю и стал ожидать подхода основной ударной силы, скопившейся в устье Янцзы. Однако корейские отряды были сформированы настолько наспех, что на кораблях не было достаточного количества продовольствия. Не желая возвращаться в Корею и не дожидаясь подхода основных сил, 21 июня монголо-корейский флот вошел в бухту Хаката (остров Кюсю) и в результате многодневных кровопролитных боев им удалось захватить узкую береговую полосу на отмели Сига. Но развивать наступление монголы уже не могли, зато перешли в наступление японцы, которые вынудили оккупантов отвести свои войска на корабли и жалили стоявшие на рейде боевые корабли непрерывными набегами на лодках. Неудачной была и вторая попытка монголо-корейского десанта, состоявшаяся 30 июня. В довершение всем несчастьям на корейских кораблях вспыхнула эпидемия, которая унесла 3000 жизней и значительно ослабила здоровье и боевой дух остальных воинов. Оба монгольских флота объединились лишь 12 августа – теперь уже южнокитайский флот ожидал, пока на корейских кораблях закончится эпидемия.

И вот после трехдневной подготовки утром 15 августа объединенный монгольский десант высадился в прибрежное мелководье. Самураи вышли им навстречу. Завязавшийся упорный бой продолжался до самого вечера. Монголо-корейские войска стали теснить японцев, теперь спасти страну Чипанго могло только чудо. Император и жрецы склонились в молитве своим бесчисленным богам и духам. И чудо случилось. Над морем быстро сгущались облака. Холодало. Началась буря. Флот монголов был уничтожен, в этой буре погибло около половины монгольского стотысячного контингента, так и не вступившего в бой. Наутро вышедшие из укрытий самураи без труда добили рассеянных по острову монгольских солдат. Эту бурю, спасшую загадочную страну Чипанго от монгольской агрессии, в Японии назвали «божественный ветер» (камикадзе).

Вполне возможно, что Марко Поло или его родственники принимали участие в этих десантах, но о своем участии в столь неудачных экспедициях автор «Книги» решил благоразумно промолчать. Кстати, поездка Марко в Манзи, описанная в «Книге о разнообразии мира», вполне могла соответствовать подготовке к высадке в Чипанго. Но это, конечно, лишь предположения. Кстати, эта загадочная страна Чипанго приковывала к себе умы многих выдающихся людей европейского Возрождения, с мыслями о сокровищах Чипанго отправлялся в свои плавания Христофор Колумб. И даже умирая, открыватель Америки был крайне огорчен тем, что не смог достичь Чипанго.

Прошло время, и, согласно изложенной в «Книге о разнообразии мира» версии, Марко Поло стал просить хана отпустить его домой. Хан согласился. Марко и его родственники якобы предпочли китайские корабли арабским и пошли морем вокруг Юго-Восточной Азии в Басру. Вместе с Марко Поло на корабле плыла монгольская царевна Кочекин-хатун, которая имела важное поручение к правившему в Персии монгольскому хану, потомку Хулагу. Зачем было хану отпускать приглянувшегося ему исполнительного и смекалистого чиновника? Весьма вероятно, что все было немного не так, как рассказал Марко Поло. Скорее всего, хан послал Марко и его родственников в свите царевны в качестве переводчиков и доверенных лиц – к тому времени монголы стали постепенно забывать родной язык, особенно в Китае и в Персии, где местная культура была более развита, чем монгольская, а затем уже венецианцы, улучив момент, бежали со службы и добрались на родину.