Геометрия кармана

Первые люди вышли на улицу и, находясь ещё частично во сне, бредут на работу.

Среди них я.

Серое небо, залитое скучным градиентом, наполнено птицами — воронами и чайками.

Их короткие звуки напоминают странный, медитативный инструментал.

Конечно, это временное впечатление, которое скоро рассеется под действием рутины.

Но я не успеваю толком подумать об этом, начинается стрельба.

Громадная чайка, летит над городом и беспорядочно стреляет из винтовки, что неловко держит в своих лапах.

А сонным людям не до рикошетов и шальных пуль. Они также продолжают размеренно идти.

Серое небо.

Шесть утра.

Нарушение дрескода

— Простите, но у нас в кампании определённый дрескод, и ввиду некоторых ваших особенностей, мы просим вас надевать рубашки с длинным рукавом, надеюсь, это не проблема для вас!

Рыбка высунулась из кусочка океана на моём плече и посмотрела на собрание, что отчитывало нерадивого работника.

— Конечно.

Это была ложь.

Сине-зелёная поверхность океана, что проявился на плече пару лет назад, не мог быть закрыт — те несколько раз, что я пытался скрыть эту особенность одеждой, начинался шторм, что разрывал ткань и сносил всё на своём пути.

Придётся прятаться от начальства, а когда они заметят, что я не соблюдаю их правила, уволиться.

Рыбки подплывают к поверхности и безмолвно смотрят на меня.

Мне не привыкать.

Тривиальность

Это полностью выдуманная история, которая, однако, могла произойти в реальности.

Вспомните первый пришедший на ум адрес — вот! Возможно, именно там!

Окно открыто.

Слышно машины.

В комнате никого.

На столе лежит том Достоевского.

А что скрывается за гулом машин?

Геометрия кармана

Фокус на обветшалом материале.

Карман дрейфует по узкой улочке, меняя своё расположение даже на пальто, к которому он всё же прикован навечно.

Его хозяин, конечно, не замечает этих метаморфоз.

Смех и её глаза тянут его в другую сторону.

Из кармана выпадает несколько линий, что, не успев коснуться асфальта, развернулись в вечности.

Они поглотили все — улицу, город, планету и огромную, но такую краткую вспышку новой любви.